Мой Ванька. Том первый

«Дорогой мой, любимый, единственный, Сашенька!

Я не прошу меня простить. Вряд ли это возможно после того, что произошло. Только прошу не вспоминать про меня плохо.

Я совсем запутался в своей жизни. И в результате остался совсем один. Знаю, что очень виноват перед тобой, что поступил, как последняя сволочь и скотина. Поверь, я всё осознал и сейчас свершаю над собой свой собственный суд. Я всё рассчитал! Всё бабушкино снотворное, а поверх бутылка водки. Это сработает.

И всё-таки прости меня за всё! Я ещё раз повторю, что ты был для меня единственным близким, родным мне человеком, а я этого не смог, не сумел оценить.

Прощай! Прошу, похорони меня рядом с бабушкой и родителями.

Был и есть – твой Ванюха».

Вскакиваю. Его же надо спасать! Срочно! Желудок надо промыть!

Дежурная в «Скорой», слава богу, озадачилась, когда я ей сказал про снотворное и водку.

– Сейчас есть только врач без бригады. Бригада занята с другим врачом. Поможете ей?

– Да, конечно, помогу! – рявкаю я в трубку.

– Тогда прямо сейчас выезжает! Ждите.

Трясу Ваньку.

– Подъём! Подъём!

Опять трясу. Поливаю его холодной водой.

– М-м… – хоть замычал…

Бегу на кухню, хватаю кастрюлю, наливаю воду прямо из-под крана, добавляю кипятка, оставшегося после чая, чтобы была тёплой. Беру чашку и несу всё в комнату.

– Ваня, Ванька! Подъём!

Снова заставляю его замычать, усаживаю на кровати и подношу чашку с водой к губам.

– Пей! Пей, я сказал!

Сжимает губы, засранец! Зажимаю ему нос. Ага! Открыл-таки рот! Заставляю его пить. Так… Одна чашка… Теперь вторая…

Звонок в дверь. Бегу открывать. Входит врач «Скорой помощи».

– Я уже две чашки ему споил.

– Мало! – говорит пожилая женщина-врач и, отодвигая меня, идёт к Ваньке.

Совместными усилиями заливаем в него, наверно, литра два.

– Несите тазик, – следует команда.

Бегу!

Наклоняем Ваньку, врач что-то суёт ему в глотку. Блюёт… Кажется, успели…

– Повторяем! – снова командует она.

Всё снова… Ох-х… Ещё раз… Теперь ещё…

– Теперь клизму надо сделать! – снова командует врачиха и открывает свой саквояж.

Тащу Ваньку в туалет после клизмы. Сидит, качается… Придерживаю его.

– Кажется, всё… – устало говорит врач. – Кстати, у него температура.

– Да, тридцать девять и пять. У него воспаление лёгких.

– Откуда вы знаете?

– Я тоже кое-что могу…

Тем не менее она прослушивает Ваньку.

– Да, воспаление… Ну что? Везём в больницу?

– Может, сейчас не надо, после…

– Пожалуй, вы правы… А вы что, врач?

– Немножко… Работаю в больнице академии, в неврологии… У вас жаропонижающее для инъекции есть?

– Есть. Что, хотите ввести?

– Я дал ему жаропонижающее, перед тем как узнал про попытку суицида.

– Понятно…

Она достаёт ампулу и шприц.

– Дайте, я сам.

Заправляю шприц, слегка поворачиваю Ваньку и делаю укол.

– Да вы – профессионал! – улыбается врачиха. – К нам пойти на работу не хотите?

– У меня там больные… Они меня ждут и поэтому не поймут.

– Ваша правда. Ещё оставить?

– Да, пожалуйста…

Даёт мне две ампулы и два шприца.

– Доктор, что вы посоветуете для него из антибиотиков после всех этих процедур? – решаюсь спросить я.

Она пишет рецепт.

– Возьмите. Колоть будете сами?

– Конечно.

– Ну, от души желаю вам успеха! Вот мой телефон. Позвоните мне, пожалуйста, как у вас дела. Договорились? Хотя дайте мне номер вашего телефона. Я сама вам буду звонить. У вас и так времени не будет.

– Спасибо за отсутствие формализма, – улыбнуться явно не получается. Устал и переволновался. – Записывайте… Только почему всё это так?

– Знаете… Я почувствовала в вас своего. Может, вы ещё не всё знаете, но подход у вас совершенно профессиональный. И спасибо вам за это. Меня зовут Анастасия Ивановна, а вас?

– Просто Саша…

– До свидания, Саша!

Она крепко пожимает мне руку.

Закрываю за ней дверь.

– Сашка… – вдруг подаёт голос Ванька.

– Чего тебе? Спи давай!

– Зачем ты это всё сделал? Зачем? – у него снова слёзы. – Ты же прочитал моё письмо!

– Тебя, идиота, не спросил! А не спросил потому, что ты был такой, что спрашивать было некого. Понял? Спи!

– Ладно… – безвольно соглашается он.

Стелю себе на кресле. Подушку беру Ванькину с антресоли. Ох-х… Этот знакомый запах его волос, сохранившийся на подушке…

Чёрт! Надо позвонить Андрею. Люди там тоже беспокоятся. Встаю, иду к телефону.

– Алло! Андрюха! Это Саша из Питера.

– Ну что там? – нетерпеливо перебивает он меня.

– Почти всё в порядке. Ванька у меня. Он только сильно простудился и заработал воспаление лёгких.