Мой Ванька. Том первый

– А чего нам с тобой разговаривать? Брось, Саша! Я наперёд знаю, что ты скажешь!

О! Это не мой Ванька. Голос звучит жёстко, насмешливо, сухо… Будто я чужой. И взгляд чужой…

– Ты её любишь? – буквально с замиранием сердца спрашиваю я.

– Да! Ты это хотел услышать? – почти выкрикивает он.

– Не знаю, – признаюсь я.

– Саша – всё! Твоя власть надо мной кончилась! Да здравствует свобода! Я сам теперь решаю свою судьбу.

Молчу и смотрю на него. Не узнаю… Что она с ним сделала?

– Ванюха, понимаешь… Мы же всё-таки с тобой братья…

– Не называй меня Ванюха! Нет больше того влюблённого в тебя мальчика! У тебя своя жизнь, у меня своя! – выкрикивает Ванька опять с бешеными, ненавидящими глазами. – Я много лет жил без брата, проживу и теперь!

– Это Света тебе…

– Она открыла мне глаза, – тихо, даже зловеще тихо произносит Ванька. – Так что, Сашенька, чао-какао!

– Знаешь, Ваня, – я специально не стал называть его по-прежнему, – видит Бог, я очень хотел, чтобы ты стал натуралом и чтобы у тебя всё было, как у нормальных людей. Но я не ожидал такого конца. Прости… – и выхожу из комнаты.

– Прощай, прощай, братец! – слышу я вслед насмешливый голос Ваньки.

Голову плющит. Это всё… Это для меня, наверно, трагедия всей моей недолгой жизни. Я потерял теперь уже по-настоящему родного мне человека. Я уж не говорю, что были мысли подольше поработать здесь. Мне ведь действительно интересно работать в больнице! Но при всём этом… Видеть всё это!.. Я не смогу так. Ситуация перевернулась.

Тружусь над язвой Дмитрия Павловича. Убираю больную энергию, накачиваю здоровой… Боли у него, по крайней мере, прекратились. Вообще-то этот метод мне преподал Илья Анатольевич. Я его уже один раз опробовал на Ваньке, когда он отравился. Тогда сработало. Господи! Как же много для меня сделали эти люди – Кирилл Сергеевич и Илья Анатольевич!

После разговора с Ванькой я весь с головой ушёл в работу. Мне очень плохо. Пришлось сделать так, чтобы времени свободного не было, чтобы не думать ни о чём, кроме работы. А усталость сразу валит меня в постель, и я засыпаю. Дмитрий Иванович с Надеждой Михайловной неодобрительно, но очень по-доброму ворчат на меня. Но массажи хозяйке я делаю каждый вечер.

Уже четыре недели я здесь, в Булуне. Тот экипаж, который нас с Ванькой сюда привёз, будет здесь только через неделю. Пришлось отзвониться ребятам в Питер, чтобы не волновались.

Звоню в дверь квартиры Андрея. Жду…

Ого! Он сам открыл! Молодец!

– Андрюха, ты молодец! Я счастлив…

– Ну, кто из нас молодец, это ещё вопрос… – Андрей идёт в комнату. – Что, опять массажами мучить будешь?

– А то! Давай ложись!

Ещё и ещё массирую ему ноги, а он только покряхтывает.

– Ну ладно… Ну хватит же! Ну, Сашка!

– Так это в последний раз сегодня. Ты у меня теперь практически здоров. Только ходить можно пока по комнате и на костылях. На улицу – только через месяц! Не дай бог, упадёшь, и вряд ли я потом смогу тебя поднять. Понял?

– Понял, не дурак… – бурчит Андрей. – Ты-то когда летишь?

– Через неделю. Попрощаться обязательно зайду.

– Обязательно! И по рюмке мы с тобой выпьем на посошок. Ты ведь хоть и младше меня, но теперь мне как второй отец. Понял?

– Понял, не дурак, – копирую его ответ. – Ладно, извини, мне в больницу надо.

– Понимаю… Моя рассказывает, что про тебя в посёлке плетут. Ты вроде как чуть ли не волшебник.

– Пусть Кириллу Сергеевичу ставят памятник. Это он меня к этому пристроил. Это всё он. И он – мой учитель.

– Это само собой, но главное – ты можешь!

– Ну ладно. Ещё немного, и я звездун поймаю. Пока!

…Завтра я улетаю. Андрей ходит. Кислов выписался без повязок. На работу собирается. Язва у Дмитрия Павловича, как показал рентген, зарубцевалась и вообще почти пропала. Сам себе признаюсь – эти пять недель я прожил не зря. С пользой для людей прожил! Это, конечно, меня радует… А вот Ванька… Я его уже давно не вижу. И не увижу. Не хочу к нему идти и прощаться!

Сидим с Андреем за столом и пьём. Маша тут же. Она с меня аж пылинки сдувает.

Обсудили уже всё, даже Ванькины фокусы.

– Ладно, Андрюха. Надо идти, – я встаю со стула. – Завтра самолёт…

– Погоди, дай встану тоже…

Встаёт, опираясь на костыли.

– Ты не пропадай, звони. Буду консультировать по телефону, – кладу ему руку на плечо. – И ещё… Боюсь я за Ваньку. Если что, не дай его в обиду… Пожалуйста!

– Сашка, не сомневайся. Даже если бы ты не просил… Глотку перегрызу! Хотя лучше было бы ему морду набить.

– Вот этого не надо. Сам потом поймёт. Только очень ему больно будет.

Я это своим нутром чувствую! А в будущее заглядывать боюсь, хотя пару раз у меня это даже уже получалось…

На аэродроме опять целая делегация провожающих. Здесь и Дмитрий Иванович с Надеждой Михайловной, и Кирилл Сергеевич, и Вера Петровна, ещё люди… Даже Кислов пришёл! Только Ваньки нет…

Объятия, поцелуи…

– Сашенька! Ты мне теперь вместо сына, – тихо говорит мне на ухо, обнимая, Кирилл Сергеевич. – Не забывай старика. Хорошо?

– Кирилл Сергеевич… Я вам звонить буду. Обязательно!