Мои телохранители

Олег сдвигает меня ниже и дергает ремень. Быстрые резкие движения… Я сглаживаю их и стараюсь найти для нас другой ритм, чтобы прочувствовать каждый момент, а не утолить тупой голод. Я понимаю Босса лучше него самого, ему нужна близость, а не просто секс. И я делаю нас ближе, я накрываю его пальцы, заплетая узелки, и притормаживаю.

– Не торопись, – шепчу ему в губы, прогнувшись в спине. – У нас есть больше пяти минут.

– Если ты продолжишь сексуально шептать, то не уверен.

– Я разве шепчу? – специально делаю голос еще тише и прикусываю его губу, чтобы потом старательно слизать с нее мужской надтреснутый выдох. – Ты вот вообще замолчал.

Олег нагло усмехается и переносит крепкие ладони на мои бедра.

– Так ты хочешь поговорить, маленькая?

– Именно, – я улыбаюсь и собираю всю волю в кулак, чтобы не променять слова на новый терпкий поцелуй. – Ты по-настоящему открываешься мне только в такие минуты. Либо, когда собираешься взять и растягиваешь прелюдию, либо после секса. Правда, у тебя появилась привычка уходить сразу после…

– Ты обижаешься?

– Нет, у тебя нет времени. Я знаю. Просто скучаю.

– Я здесь, – он влажно целует меня в висок и проводит языком по скуле, спускаясь вниз. – И я часто думаю о тебе, когда уезжаю.

– Небось, всякие пошлости.

– Это в первую очередь.

– Боже, как ты предсказуем!

– Но не только, – Босс перехватывает мои ладони, хотя идея хорошенько потрепать его кажется мне отличной. – Я много что думаю, маленькая. Помнишь, как ты падала в обмороки рядом со мной?

– Ты нашел, что вспомнить, – я закатываю глаза, не веря, что он выбрал столь чудную тему для разговора. – У меня слабая нервная система, как оказалось.

– Я такого никогда не видел, удивительная защитная реакция… Тебе повезло, что я не извращенец.

– Это еще под вопросом.

Олег собирает легкую ткань платья и оголяет меня, выше и выше. Скручивает ткань и открывает мое тело по сантиметру так, словно срывает подарочную упаковку слой за слоем.

– Только не порви.

– У тебя нет другого платья?

– Есть, но это любимое.

– А я любимый?

– Безмерно, милый, – я смеюсь, на мгновение выныривая из океана похоти, но он одним точным касанием погружает меня в темные воды вновь.

Его пальцы поднимаются выше и стаскивают с меня лиф, оголяя полушария. Он раскатывает мои соски и заставляет жалобно хныкать.

– Боже… Олег.

Он продолжает ласкать меня, поглаживая кожу и выбирая самые чувствительные точки. Рисует целые созвездия на моем теле, терзая сильными пальцами и горячим языком. Так ярко и запретно прекрасно, что я зажмуриваюсь от удовольствия и перестаю контролировать хоть что-то. Отдаюсь его опыту и его жажде. Пусть берет всё, что у меня есть, плавно, жестко, грубо… как хочет.

Я вибрирую в такт его хищного дыхания и целую лицо, пока его руки опускаются ниже и нащупывают полоску крошечных трусиков. Я ерзаю на его эрекции и прижимаюсь туже, заводясь от одного предвкушения. Мои трусики становятся влажными, и Олег раскрывает меня пальцами с блаженным выдохом. Его взгляд пьянеет и напитывается черными огоньками, он понимает, что его малышка готова и хочет принять его. Хочет почувствовать внутри себя и растянуться под его внушительный размер.

– Безмерно? – он вспоминает мое словечко и раскатывает его по языке как сладкий леденец. – Дай свою ладошку, мы проверим какой я.

Он соскучился по грязным разговорам и впервые за долгое время забывается окончательно. Как необходимая доза анестетика, она нужна нам обоим и мы позволяем себе несколько минут удовольствия, забывая обо всем вокруг. Мы слишком долго живем в хаосе, чтобы сдерживать себя сейчас. Я смотрю в его синие глаза, которые даже в такие моменты постукивают кубиками льда, и усмехаюсь.

Я протягиваю ему свою ладонь и завороженно наблюдаю, как он ведет ее вниз. Мои пальцы под его стальным и обжигающим гнетом опускают боксеры и освобождают член, который стоит колом. Я обхватываю его и провожу от основания к головке, снова и снова.

– Сядь на него.

Олег откидывается на спинку кресла, но продолжает помогать мне ладонями. Он позволяет мне сделать лишь первое движение, после которого сжимает крепче и насаживает на себя одним точным толчком. Боже! Он слишком большой и твердый, слишком… Я зажмуриваюсь и поджимаю пальцы на ногах, мне сладко и болезненно, мне так, как невозможно описать словами. Ведь тело знает больше смыслов, чем речь. Намного больше…

Мне нечем дышать, но я жажду почувствовать его еще острее. Хочу двигаться и насаживаться на него плотнее, чтобы он вколачивался в мое тело. Приручал, трахал, имел. Я открываю рот, чтобы он заполнил меня всю, и тесно обхватываю язык Босса, пока он вколачивается в мое лоно большим членом. Я теряюсь в его толчках, запахе и сбитом дыхание, которое как будто принадлежит нам обоим. Наши выдохи и вдохи смешиваются в крепкий коктейль, и с каждой секундой из него испаряется сладкий сок. Остается лишь дерущий горло алкоголь, жесткий, бьющий в голову и распаляющий до безумных скоростей. Я пьяна и потеряна в пространстве, вместо разума нарастающая пульсация, которая вот-вот достигнет пика и подбросит меня в небеса.