Мои телохранители

Я до сих пор кручу разговор с отцом в голову и жду, когда вернется Кай. Он бросил сообщение, что скоро будет, переговорит с охраной в новом клубе и сразу ко мне. Я хочу дождаться его, но меня клонит в сон, и только смачный хлопок двери внизу действует как холодный душ. Я нервно ежусь и подхватываю шелковых халат, потом выхожу из спальни и спускаюсь вниз по закрученной лестнице с розоватой подсветкой.

– Олег, – я счастливо выдыхаю и замечаю его, стоящего у двери.

Я вижу только его широкую спину, но подхожу ближе и сама не верю, что он, наконец, рядом. Я соскучилась по нему, по каждой крупице, как интонации зрелого грубоватого голоса и пьянящий высоким градусом аромат… Да, его запах. Я обнимаю его сзади и утыкаюсь лицом в черный пиджак, который пропах вечерним холодом, табаком и мужским духом.

– Я не ждала тебя, – веду щекой по мягкой ткани и не могу перестать счастливо улыбаться.

– Я думал, ты спишь.

Надсадный глухой голос.

Черт…

Мне вдруг кажется, что после той ночи, когда он заснул рядом со мной, он больше не спал. Ни минуты.

– Я собиралась, но Кай обещал приехать.

– Кай…

– Вы видно разминулись.

Отодвигаюсь и ловлю его за локоть, чтобы заглянуть ему в лицо. Он не противится и пускает меня под руку, а потом смотрит как из глубин. Словно живое осталось где-то там, под ледяной толщей, а на поверхности лишь слабый огонек.

– Пойдем в спальню, – я ловлю его ладонь и крепко сжимаю. – Постель еще не остыла, я ее согрела и ты сразу провалишься в сон.

– У меня нет времени на сон, – произносит он хрипло.

Босс поворачивается ко мне корпусом и обхватывает ладонями талию. Через секунды я взмываю вверх и оказываюсь в воздухе. Босс делает шаг, еще один и сворачивает к столовой. Там он находит кухонный остров, с которой скидывает на пол всё, что попадает под руку, и сажает меня на гладкую поверхность.

– Тебе нужно уехать? – я пытаюсь все-таки поговорить, но не противлюсь его хозяйским движениям.

Я вижу, что он хочет трахнуть меня. Быстро и жестко. Утолить голод.

– Да, – короткий ответ. – Ляг на спину.

Он делает из просьбы приказ, когда нажимает на мой оголенный живот многотонной ладонью. Халат распахнулся, а под ним ничего нет, и это распаляет его за мгновение. Он смотрит на мое голое тело и едва удерживается на границе, за которой начинается настоящая грубость.

Она сейчас сидит в нем. Я чувствую ее черное дыхание, которое опаляет мою кожу ядовитыми парами и оставляет грязные мазки. Он еще не взял меня, а я понимаю, как именно это будет. Я откидываюсь на стол и развожу ноги, я хочу обвить ими его корпус, но Олег перехватывает меня и закидывает мои ноги себе на плечи. Подвигает рывком на самый край и без прелюдий расстегивает ширинку.

– Олег…

Без прелюдий…

Он заполняет меня сразу и на всю каменную длину. Я жалобно всхлипываю и закусываю губу, когда он тут же взвинчивает темп и яростно вколачивается раз за разом. Он трахает меня и сжимает талию, чтобы я оставалась на месте и принимала его всего на каждом толчке. Мои ноги ударяются об кубики его пресса, а дыхание сбивается к черту, я смотрю поверх его плеча и жду, когда он выплеснет всё.

Всё хищное, жестокое, злое…

Всё, что разрывает его изнутри.

– Олег.

Я уже начинаю теряться в болезненном кайфе, когда слышу приглушенный голос Кая. Он усиливается и становится ближе вместе с тактом твердых шагов.

– Блять, Олег, у нее будут синяки!

Глава 18

Я достаю Кая глупыми шутками, что мы едем в Сицилию. Что я разгадала их коварный план и прекрасно знаю какие области входят в Италию. Кай молчит и лишь смотрит на меня довольными глазами. Он рад, что я прикалываюсь и спокойно переношу последние дни перед поездкой. Он кивает на солнечные фотографии Италии, которые я нахожу в сети, и помогает мне собирать вещи, хотя прозрачно намекает, что брать их нет никакой необходимости.

Вопрос упирается лишь в мой загранник, который лежит на третьей полке в шкафу. А шкаф стоит в моей комнате, которая, как ни странно, входит в планировку квартиры моего отца. Кай прикидывает по срокам и говорит, что может напрячь связи, но на новый паспорт все равно нужно время.

– А я могу съездить домой? Я бы очень хотела повидать папу… если это безопасно, конечно.

Больше всего я боюсь, что из-за меня пострадает папа. Он один воспитывал меня, хотя в детстве я даже не задумывалась, что наша семья чем-то отличается от других. Я совершенно не помню маму, я была совсем малышкой, когда ее не стало, и со временем поняла, что у меня есть только образ с фотографий, который я дорисовываю и делаю живым в своих мечтах. Но в средних классах пришлось труднее, я многое стала понимать и научилась сравнивать. В детстве мы умеем искренне радоваться тому, что имеем, а с возрастом начинаем смотреть на других и то и дело проводим параллели не в свою пользу.

Замечаем то, чего лишены.

Кай уходит к охране, чтобы узнать насчет моего папы. Говорит, что нужно подождать, а на следующий день кивает в знак согласия.

– Можно, – выдыхает он с улыбкой. – Машина наблюдения давно у него под окнами дежурит и ни разу гостей не засекла.

– Слава богу.