Мой талисман

Ольга с Натали могли ехать домой, это было замечательно! Дождавшись, пока императрица отбыла, девушки сообщили Сикорской, что они уезжают, и поспешили вниз.

– Как же мы уедем? – спросила Натали, – ты приказала вернуться за нами к четырем часам.

– Мы выйдем и пойдем в сторону Миллионной улицы, здесь не очень далеко, – храбро ответила Ольга, в душе сомневаясь, что это хорошая идея, но и сидеть в пустой приемной или своих комнатах еще четыре часа было глупо. Нужно было попробовать.

Они накинули капюшоны плащей и вышли на Дворцовую площадь. Холодный ветер тут же подхватил полы плащей и юбки, закручивая их вокруг фигур девушек. Они прошли не более ста шагов, когда Ольга поняла, что в тонких шелковых туфлях они далеко не уйдут. Нужно было вернуться. Княжна только хотела повернуть назад, как из окна проезжающего экипажа ее окликнул знакомый голос:

– Холи, Боже мой, что ты здесь делаешь?

Карета остановилась, и на брусчатку мостовой выпрыгнул высокий человек в длинной черной шинели.

– Ники! – обрадовалась девушка, бросаясь на шею кузену Николаю Черкасскому, – как хорошо, что ты ехал мимо. Мы отправили экипаж домой, а сами освободились пораньше. Отвези нас.

– А Алекс знает, что ты гуляешь пешком по городу в сопровождении такой же юной девушки, как сама? – спросил второй молодой человек, спускаясь с подножки и становясь рядом с братом.

– Никита, зачем волновать Алекса, у него и без этого проблем хватает, – лучезарно улыбнулась девушка, – кстати, я всегда думала, что мои кузены – рыцари, и будут защищать девушку в любых обстоятельствах.

– Наша Лаки всегда найдет достойный выход из самого недостойного положения, – развел руками Николай. – Садитесь в карету, пока весь дворец не сбежался смотреть на фрейлин, уезжающих в экипаже с молодыми людьми.

Ольга быстро юркнула в карету, за ней села Натали, потом на ступеньки поднялся князь Никита, а Николай, махнув кузине рукой, отправился в сторону Синода.

– Ники не поедет с нами? – удивилась Ольга.

– Холи, так будет приличнее: вы друг у друга сопровождающие, а я – один, – улыбнулся Никита, – к тому же у нас дело в Синоде.

– Какое у вас может быть там дело, если вы оба дипломаты, неужели вы решили пойти в священники? – изумилась княжна.

– Холи, тебе тетушка Апраксина не рассказывала, что прилично, а что нет? – отшутился князь, как видно не желавший продолжать разговор на эту тему. – Ты до сих пор не представила меня своей спутнице.

– Ах, простите! Натали, представляю тебе моего кузена светлейшего князя Никиту Васильевича Черкасского, – сказала девушка и, повернувшись к кузену, добавила: – Никита, представляю тебе мою подругу графиню Наталью Захаровну Белозерову.

– Очень приятно, мадемуазель, – улыбнулся Никита и поцеловал маленькую ручку Натали, – я очень рад, что у моей кузины такая прекрасная подруга.

– Рада знакомству, – пролепетала Натали, щеки которой заалели ярким румянцем.

Ольга, увидев смущение подруги, постаралась отвлечь внимание князя на себя и начала расспрашивать о том, что кузены делали с тех пор, как они последний раз виделись.

– Николай привез тело отца из Англии два года назад и сразу, взяв отпуск по состоянию здоровья, уехал в свое тверское имение, он вернулся на службу только два месяца назад, а сейчас ждет новое назначение, – сообщил ей Никита. – А я все это время жил здесь, как ты знаешь, я служу в министерстве иностранных дел, сейчас перешел от Каподистрии к Нессельроде, впрочем, тебе, наверное, эти имена ничего не говорят.

– Почему не говорят, – обиделась Ольга, – мы – фрейлины императрицы, и знаем многое.

Они действительно слышали имя графа Каподистрии от Роксаны Струдза, которая тоже была гречанкой, как и граф, и хорошо его знала. Княжна покосилась на подругу и увидела, что та пришла в себя и сидит, опустив глаза, но с нормальным цветом лица. Что так смутило Натали? То, что они ехали в карете с незнакомым молодым человеком? Или здесь было что-то другое? Но экипаж уже приближался к дому Черкасских, и она решила не искушать судьбу и не везти сейчас подругу в дом Белозеровых. Они с Катей сами отвезут Натали или отправят в экипаже Черкасских, но с горничной или гувернанткой. Не хватало еще, чтобы графиня Софи накануне отъезда испугалась за дочь.

– Спасибо, Никита, что довез нас, – бодро сказала Ольга, ступая на крыльцо родного дома, – не нужно волновать Алекса, рассказывая о нашем маленьком путешествии.

Она повернулась к кузену, ожидая ответа, и с удивлением поняла, что он ее не слышит – князь пристально смотрел на Натали, которая, положив свою миниатюрную ручку на его ладонь, ступила на подножку экипажа. Подруга опустила глаза, и длинные золотистые ресницы почти лежали веерами на ее щеках, она чуть покусывала пухлую нижнюю губу, что, как знала Ольга, всегда служило у Натали признаком страшного волнения. Девушка спускалась очень осторожно и медленно, а Никита восторженно смотрел на ее миниатюрную изящную фигурку и склоненную голову в золотых локонах.