Мой сын. Первобытный менагер

Будто услышав разговор, тигр остановился и повел головой. Взгляд его уставился на людей. Он зарычал и оскалился, длинным хвостом стал бить по земле. Телодвижения эти указывали, что хищник готовится к драке – он почуял в людях врагов.

При более внимательном рассмотрении тигр изменил оценку ситуации – в людях он увидел добычу. Он стал подкрадываться к скале, внимательно оглядывая её – как бы добраться до террасы. Не найдя ни единой возможности на почти вертикальной стене, полосатый убийца обнаружил вход в Гранитный Дворец. Сунул голову туда, но внутрь не пошел – невероятный рев потряс свод, а зверь отступил.

Жан наклонился с террасы и смотрел на полосатую спину, замершую у входа. Луиза держала его за руку, страхуя от падения. Когда тигр снова стал виден с чердака, она сказала:

– Вот видишь – и это страшилище что-то отпугнуло от нашего Дворца.

Ночь стремительно приближалась.

– Тигр, кажется, не ушел – залег где-то. Может, нам здесь заночевать? – предложила Луиза.

– Мы приготовим сушняк для костра перед альковом, спать будем на мягкой шкуре, а в случае опасности запалим, – успокоил жену капитан.

Стало совсем темно. Супруги спустилась вниз.

– Папа, а кто не пускает зверей в пещеру? – спросила Ника.

– Ну, ты опять торопишься, – остудил я её. – Может быть, мне сказать: «Все было здорово!» и закончить на этом?

– Нет-нет, давай рассказывай.

– Даша уж глазки закрыла. Отложим на завтра…

– И Шахерезада прекратила дозволенные речи, – резюмировала мама.

Как только рассвело, Марсель поднялся на чердак. Тигр лежал в десяти шагах от входа, будто подстерегая обитателей Гранитного Дворца, и был он не один – рядом с ним его самка.

Жан спустился вниз и уложил весь алтарь плодами хлебного дерева.

– Что ты делаешь? – спросила Луиза.

– Готовлю пищу для гостей. Я так думаю, травоядным пойдут сырые, а хищникам надо печь. А есть они его обязательно будут: ведь хлеб – универсальная пища.

– Зачем тебе это надо? – удивилась жена.

– Будем держать охранниками. Я им будку построю у самого входа – пусть кто-нибудь сунется.

– Мы же хотели завести дойных коз. И эти хищники… Либо одно, либо другое – третьего не дано.

– А если досыта накормить. Я ведь как раз с прицелом – приучить этих тигров пасти наших коз, чтобы никто из мелких не обижал.

– Ой, не верю я в эту затею, – покачала Луиза головой.

– Попытка не пытка.

– Главное, чтобы тебя не съели.

– Садись завтракай и будешь за хлебцами смотреть. Я пойду их кормить.

Капитан поднялся вновь на чердак, свистом привлек внимание хищников и кинул вниз один из печеных и остывших плодов. Тигр взглядом его проводил, а тигрица встала, подошла, обнюхала и с жадностью съела. Проголодалась, бедняжка в дозоре…

Марсель кинул второй плод. Он угодил в голову тигра, откатился, а съела его тигрица.

Да что же творится! В животном мире патриархат. Чтобы выйти из Дворца и вступить в контакт с тигром, надо обязательно заслужить его благоволение – а он, негодник, хлеб не ест. Что придумать?

Тигрица, войдя во вкус, стояла вся в ожидании и готова была хватать хлебцы в полете. Поэтому третий подарок капитан запустил как можно дальше в сторону, и за ним помчалась самка. А четвертый плод попал в тигра и скатился с него. Прямо перед мордой катился, и флегматичный самец раздавил его лапой.

Духмяный запах ударил в ноздри. Тигр заинтересовался – понюхал, лизнул и… съел. Теперь он уже встал на ноги и откровенно подачки ждал. А когда капитан кинул вниз пятый плод, самец рыкнул на подругу, попытавшуюся поймать его в воздухе, и слопал сам.

– Ну, я пошел, – сказал Марсель Луизе, взяв в руки два испеченных ею плода.

– Что прямо вот так и к тиграм? – удивилась жена. – Они тебя съедят.

– Думаю, нет.

– Жан!

– Спокойно. Идет процесс приручения.

Капитан Марсель спустил вниз и вышел через вход из Дворца, неся в ладонях перед собой дары грозным гостям.

Те застыли на месте. Их желтые глаза изучали необычное явление – человек идет к ним. В его движениях не было ни страха, ни настороженности. В его руках были те вкусности, которые они прежде никогда не пробовали. Не сложно было понять, что хочет этот человек – мол, ешьте плоды, меня не трогайте и будем дружить…

Жан остановился в пяти шагах от замерших животных. Он размышлял, как поступить – подать им пищу прямо в пасть или к ногам положить?

И в этот момент раздался ужасный рев. Со стороны джунглей показался огромный лев – ростом и силой превосходящий обоих тигров. Ни одно живое существо не осмелилось бы противостоять такому. И здесь не было никого, кто бы захотел оспорить его могущество.

Зверь приближался, не останавливаясь. В его величавых движениях чувствовалась жажда драки и желание победы. Возможно, он был скиталец и искал себе новые территории. Это был пещерный лев.

Тигры инстинктивно почувствовали, что враг сильнее их – лучше вооружен и настроен по-боевому. Они как-то ужались и попятились.