Мой случайный препод

На мне была блузка и достаточно короткая юбка-карандаш, но Эд этим не воспользовался, во всяком случае не воспользовался так, как мог бы: целовались мы долго, и Эд порываясь запустить руки мне под юбку, сам себя все время останавливал, поглаживая только выше колена. Иногда его рука поднималась выше по внутренней стороне бедра, но потом замирала и опять опускалась к колену. Этим он меня немного обескураживал и расстраивал мое разгоряченное тело: я ещё с первых секунд завелась от его поцелуев и мне нестерпимо хотелось большего.

Умом я конечно понимала, что не… Нет. Даже умом в тот момент не понимала, потому что, казалось, система органов чувств во сто крат заглушила все остальные системы моего организма, и я даже думать не могла о неуместности моих желаний. Только позже, после того как Эд объяснил свою сдержанность камерами, я поняла насколько меня мало что волновало в тот момент.

Не успела я прийти в себя и вернуть свои мысли на место, после того, как Эд отстранился от моих губ, как он сказал, прислонившись лбом к моему:

— Я соскучился… Ужасно.

После чего обвил руками и прижал к себе. Эти слова и растопили имеющиеся сомнения, я забыла думать про Аню и всех остальных возможных его девушек. Он скучал. По мне. И очевидно было, что это не пустые слова, а правда, такая пьянящая и приятная для меня правда.

— Я тоже, — прошептала в ответ.

— В воскресенье у моей мамы день рождения — ты приглашена, — чуть позже ошарашил Эд.

Я подняла на него удивлённые глаза и, не до конца пришедшая в себя, сразу согласилась. Все это было настолько естественно… Как у него получается кидать меня из одного состояния ревности и сомнений в другое — радующее и окрыляющее?

Я получила ответ на мучивший меня вопрос: разве можно несерьёзно относиться и при этом знакомить с родителями. И пусть из него не льются слова любви, главное для себя на этом этапе я поняла.

Но вот дома я все-таки ещё раз вспомнила и несколько раз прокрутила в голове момент с тем, как он записывал ее номер, потом вспоминала его поцелуи и слова. И первое событие, и второе были одинаково похожими на истину, но логика подсказывала, что оба варианта не могут существовать одновременно.

Глава 37

Эд

Вымотался за эти дни на производстве так, что еле заставил себя поехать в универ. Постоянный недосып, нескончаемые проблемы: стоит решить одну — вылезает другая, сказывались, но знал, что вознаграждением будет она — моя личная награда. Всю пару только и смотрел на нее, другие ее одногруппники присутствовали для меня фоном.

Отвёл пару, собрав задания у всех, кроме Румянцевой Ани: об обещании не спрашивать с нее работу помнил и после пары оставил ее, чтобы все же объяснить, что ей там непонятно. Попросил остаться и Дашу в кабинете, а то мало ли — неправильно поймет, а мне и без этого хватало ее отстраненности, с которой рад был бы что-то сделать, но не знал что.

Аня что-то промямлила, задала один единственный вопрос, причем пустяковый, а после того, как я ей объяснил, улыбчиво сказала:

— Спасибо большое, — при этом стреляя глазками. — А я с Антоном вчера разговаривала. Он передавал вам большой привет и попросил ваш номер. Он телефон потерял, а контакты не все восстановить смог.

Анна флиртовала. И по-видимому думала, что и я с ней общаюсь не как преподаватель со студенткой. И это было действительно так, но общался я с ней в тот момент как с сестрёнкой друга, не более.

Непонятно было, захочет ли Аня воспользоваться знанием моего номера, поэтому, чтобы не давать лишних поводов, быстро нашел выход:

— Давай лучше его номер, я сам ему напишу.

Если Аня начала бы и дальше просить мой номер — сказал бы, что не в моих правилах давать номера студентам, этим заодно вернув ее на место.

Но она не стала настаивать и продиктовала номер Антона по памяти — такой лёгкий любой бы запомнил, но на всякий случай я показал ей набранный номер, чтобы она подтвердила правильность.

— Ну все, Анна, идёмте. Задание, если сможете, до следующей пары сделайте.

Закрыв дверь за Румянцевой, готов был сразу наброситься на Дашу — она так и стояла возле своего компьютера номер два, но благоразумно довел ее до предположительно слепого пятна камеры: мой стол не должен был попадать под прицел.

Даша была наряженная, и мне показалось, что в ней кипит… ревность? Это было и приятно, и напрягало одновременно. Действовал без слов: просто стал целовать, впитывать мою девочку. Руки автоматически залезли под юбку, но максимум который себе позволял, чтоб окончательно не слететь с катушек и не трахнуть ее прямо на столе, все же рискуя быть заснятыми, это поглаживания ее ног под юбкой. Одно дело если камера заснимет поцелуи, и совсем другое, если более откровенные вещи.

Знал, что Даша оттает, когда поймет, как нужна мне и что никто кроме нее не нужен. Хотел, чтобы все ее сомнения развеялись от моих поцелуев, чтобы увидела, как изголодался по ней, как соскучился, о чем и сказал ей вслух и услышал заветное "я тоже".