Мой Север

Не буду рассказывать, как проявлял свое недовольство шкипер, но коллекция матерных слов в моем лексиконе пополнилась. Однако ему пришлось потесниться. Блум дураком не был и знал, когда можно поорать, а когда надо поклониться и бежать выполнять приказ.

Элизио Бофремон активно интересовался всем, что происходило в пути. Но мне особо скрывать было нечего и я честно отвечал на его вопросы. На все, кроме одного: «Что это за глиняные кувшины лежат в деревянных ящиках, плотно обложенные соломой?»

О применении горючей смеси в боевых действиях я говорить не собирался. И когда меня расспрашивал граф со своей свитой, я тоже про это промолчал. Пусть что-то останется сюрпризом, на всякий случай.

И если в сухопутном бою зажигательная смесь выполняет сугубо вспомогательные функции, то вот в морском, при правильном применении, она может стать ультимативным оружием.

На этом участке похода наш наблюдатель, привязанный канатом к вершине мачты, заметил десятка полтора набитых воинами байдар тилинкитов. Они шли мористее, но, заметив нас, повернули в нашу сторону.

Я сыграл тревогу и, на заполошные запросы с соседних стругов, предупредил остальных об угрозе. Но, к счастью, драться не пришлось. Приблизившись к нам настолько, что мы уже готовились открывать огонь из арбалетов, варвары остановились и простояли на месте, пока мы не потеряли друг друга из виду.

Не могу точно сказать, почему они передумали идти на абордаж. Вполне возможно, это произошло, когда они рассмотрели вымпел баронства на нашем круге. Все-таки, определенную репутацию я успел у них заработать, и они пошли за менее кусачей добычей.

С Элизио постепенно у нас сложились вполне приятельские отношения. Мы по обоюдному желанию перешли на «ты», договорившись, что будем выдерживать официоз только в присутствии графа и членов посольства.

До устья Майна мы дошли за двое суток, один раз остановившись на отдых в порту Линна. А на отрезке пути между Линном и устьем Майна случилось второе происшествие, о котором стоит упомянуть. Важным оно оказалось для меня, для всех остальных оно прошло незаметно.

Западнее Линна и до самого Майна раскинулись обширные болота. Их так и называют — Линейские. Шли мы максимально близко к берегу. Настолько, чтобы не пропороть дно о подводные скалы. И вот, в один из моментов, когда мы стояли с Элизио у борта, болтали и пялились на берег, я вдруг почувствовал вибрацию.

Точно такую вибрацию, как ту, что ощутил, когда Мирослав Александрович открыл мне портал на Этерру из своей квартиры. Это так меня поразило, что я буквально застыл, превратившись в статую. Сразу отреагировал Бофремон, он вообще отличался исключительной внимательностью.

— Сержио, что с тобой? — взволнованно заглянул мне в лицо Элизио. — Что-то случилось? Тебе дурно?

— Н-нормально, — я смог ответить не сразу. — Элизио, ты чувствуешь это? Чувствуешь эту вибрацию?

— Да, конечно. А что такого? Что тебя так поразило? — изумил он меня своим ответом.

— Как? Ты знаешь, что это? Что это значит?! — меня поразило его хладнокровие.

— Нет, что это значит, я не знаю, — спокойно ответил баронет. — Но здесь это часто происходит. Сержио, это Линейские болота! Здесь необычного столько, что все уже давно перестали чему-либо удивляться!

— Странно, что это удивляет тебя, — продолжил Бофремон. — Как могло получиться, что ты ничего не знаешь про Линейские болота… А! Ты же из Лимерии! Хотя, ты уже, вроде, много кругов в нашем королевстве.

— Ну, я что-то такое слышал, — я постарался сразу отвлечь Элизио от возникающих у него подозрений. — Но особо не интересовался этой темой. Да и не заходил в эти края никогда. Не расскажешь, чем знамениты эти болота?

— Да многим. Из опасного — здесь очень часто пропадают люди, — охотно начал отвечать Бофремон. — Кстати, как раз в такие периоды, когда вот такие вибрации чувствуются. Это давно заметили.

— Так зачем тогда они туда ходят?! — я так удивился, что некрасиво перебил Элизио. — Извини…

— А вот это — главное из хорошего, правда, и почти единственное, — тут же поправился он. — На этих болотах очень много лекарственных растений. Причем, много очень редких и ценных. Для всяких лекарей и травников просто раздолье. Но опасно, да… А подгадать, когда вибраций не будет, нельзя. Они всегда в разное время происходят, никакой периодичности.

— Еще туда ходят авантюристы, которые разыскивают артефакты времен Империи, — продолжил баронет. — Ценители за них дают очень большие деньги. В самой глубине болот находится древний имперский город, сейчас это развалины, конечно. Вот оттуда и приносят артефакты.

— Вот лекари да авантюристы и лезут туда, почем зря. Несмотря на то, что можно легко сгинуть, — Элизио по-простецки почесал себе пятерней грудь, расслабился он тут у меня. — Правда лекарей пропадет немного, а вот дошедших до города и вернувшихся обратно смельчаков — считанные единицы за всю известную историю.

— А что еще странного здесь происходит или это все?

— Иногда люди слышат ни на что непохожие звуки, а иногда даже видят необычных животных, которые нигде больше не встречаются. Странное место…