Мой револьвер быстр

Буквы, числа. Заглавные буквы, маленькие буквы. Бессмысленные, на первый взгляд, знаки. И все же во всем этом чувствовался порядок. Я быстро пролистал страницы. Примерно четверть книжки оставалась пустой.

Лола смотрела через мое плечо.

— Что это, Майк?

— Код.

— Ты можешь его прочесть?

— Нет, но специалисты смогут. А может и тебе удастся. Посмотри, нет ли чего-нибудь знакомого.

Прикусив нижнюю губу Лола внимательно следила за моим пальцем, скользящим по строчкам. В конце каждой страницы она качала головой, и я переворачивал на следующую.

Она знала не больше меня. Я уже собирался закрыть книжку, когда ее рука сжала мое запястье.

— Что, это? — подсказал я.

— Нет, не может быть.

Лола нахмурилась.

— Скажи мне, детка.

Ее палец дрожал, указывая на значок.

— Очень давно… я как раз зашла в контору Мюррея, когда ему позвонили. Он поговорил и что-то записал в блокноте. Мне кажется… мне кажется, вот это. — Позже он сообщил мне о «задании».

— Кто это был?

— Я… я должна?

Она молила меня не заставлять ее вспоминать.

— Только сейчас, крошка.

— Имени не помню, — быстро проговорила Лола. — Он был не из города. Жирный и скользкий; я ненавидела его. Майк, пожалуйста, не надо больше, не надо.

— Хорошо, хватит.

Я закрыл книжку и положил ее на стол. Мяч пошел в игру; скоро покатятся головы. Я потянулся за телефоном.

Пат был в постели, но не спал. В его голосе сквозило напряжение.

— Я ждал твоего звонка. Что происходит?

— Хм, недурно бы знать. Может, поделишься?

— Конечно. В конце концов, эту кашу заварил ты.

— Осложнения, Пат?

— Еще какие. Мы допросили Мюррея. Естественно, тот ни сном ни духом. По его словам, Энн Минор — взбалмошная истеричка. Он давно хотел ее рассчитать и уверен, что она почувствовала это и еще больше взбесилась. Не был удивлен, когда мы сказали, что она покончила самоубийством.

— Ясно.

— Конечно, Мюррей сообразил, что дело не только в Энн Минор, что здесь кроется нечто большее. Через тридцать минут после того, как мы его отпустили, как будто ад взорвался. И все шишки посыпались на меня. До сегодняшнего дня я не подозревал, что политики настолько грязны. Да, заварил ты кашу, братец.

— Я ее и расхлебаю. А в квартире Энн… никаких отпечатков?

— Практически ничего. Ванна чиста, как зеркало. Нашли несколько ее волосков, но все остальное смыто. Мы взяли пробу воды. Сработало — следы того же мыла.

— Вы расспрашивали о предсмертной записке?

— Черт побери, у меня не было времени! Двое моих людей начали болтать кое с кем из «Зеро-Зеро», но их сразу же позвали к телефону. И посоветовали не ввязываться в это дело во избежание неприятностей.

— Ну, а они?

В тоне Пата появилась злость.

— Не испугались. Выяснили, что звонили из автомата у метро. Тогда они связались со мной, и я велел действовать смелее и напористей.

Я засмеялся.

— Ага, сердишься?

— Еще как! Люди платят за защиту. Интересно, за кого они принимают полицию? За частную прислугу?

— Некоторые, да, — раздраженно подтвердил я. — Слушай, Пат, у меня тут кое-что для тебя есть. Понимаю, уже поздно и все такое прочее, но дело важное. Приезжай поскорее, хорошо?

Он не задавал вопросов. Я продиктовал ему адрес Лолы и повесил трубку.

Лола сходила на кухню за пивом, открыла бутылку и протянула мне большой стакан.

— Что там? — спросила она, устроившись в кресле напротив.

— Думаю, кое-кого мы хорошенько потрясем.

— Мюррея?

— И его тоже.

Мы молча потягивали пиво. Лола переместилась на диван, соблазнительно свернувшись калачиком.

— Ты пойдешь ко мне, или я пойду к тебе? — шаловливо улыбнулась она.

— Я пойду к тебе.

Лола подвинулась, освобождая для меня место.

— Одну руку мы удержим от осложнений.

— А что с другой рукой?

— Пускай попадает в осложнения.

Я рассмеялся и с такой силой прижал ее к себе, что она засопела в мое плечо:

— Майк… это довольно приятно.

Я не мог с ней не согласиться. Когда пиво кончилось, Лола принесла еще и вернулась в мои объятия. Возможно, мне следовало думать о Нэнси, что-то организовывать, куда-то спешить, но было так хорошо просто сидеть с ней рядом, смеясь над глупостями… Такая девушка может вернуть вам то, что, казалось, давным-давно потеряно.

Пат приехал слишком быстро. Лола с улыбкой открыла дверь, а я крикнул:

— Лола, познакомься с Патом Чамберсом, прекраснейшим из прекрасных.

— Привет, Лола, — произнес Пат, входя в комнату и швыряя шляпу на диван. Он не собирался тянуть время. — Выкладывай. Что там у тебя?

Лола взяла со стола книжку и я вручил ее Пату.

— Из коллекции Мюррея. Шифр. Вы сможете разобраться в нем?

Его губы сжались в узкую бледную линию.

— Код памяти. Проклятье!

— Что?

— Что код памяти, ставлю руку на отсечение. Каждый символ обозначает вещь, известную только одному человеку.

Я опустил стакан.

— Ребята в Вашингтоне ведь разгадали шифр япошек, а?

— Да, но это совсем другое дело. — Пат покачал головой. — Вот представь себе. Предположим, ты сказал мне слово, значения которого я не понимаю. Как мне догадаться? Если ты не будешь повторять его, используя различные символы и сочетания букв, которые ты держишь в памяти, я не смогу даже подступиться.

— Нужна хорошая память?