Мой профессор - волк!

Надо залезть на дерево, вдруг осенило меня. Ведь это же медведи хорошо лазят, а волки или шакалы – совсем нет!

Стараясь не думать о том, что я буду делать, когда меня окружит и станет караулить целая стая, я остановилась, лихорадочно оглядываясь в поисках хоть одного дерева, на котором смогу зацепиться за нижние ветки и подтянуться наверх…

И оцепенела.

Впереди, метрах в пятнадцати вдоль по тропинке, на самой границе освещенного луной пространства и кромешной ночной тьмы, светились глаза. Узко посаженные, золотисто-желтые… и несомненно звериные. Волчьи.

Медленно-медленно, глотая слюну, я отступила на шаг назад, зачем-то теперь стараясь не шуметь – хотя надо было делать это раньше.

Глаза порхнули в мою сторону. Я снова шагнула назад – еще медленнее, чувствуя себя как в ночном кошмаре, когда хочешь убежать или улететь, но что-то не пускает снизу – ноги вязнут в странном, магическом киселе…

А потом, слишком низко переступая, зацепилась пяткой о торчащий из земли корень, потеряла равновесие, ойкнула и беспомощно замахала руками.

Для страшных глаз напротив это послужило приказом «фас», и с коротким рыком зверь ринулся на меня.

– Мама! – заорала я, падая на спину.

Нет, не шакал. Волк. Даже не так – волчище. Огромный и совершенно черный в ночном освещении – с когтистыми лапами и скалящейся, страшной зубастой пастью.

Мне крышка – успела подумать я, приземляясь на пятую точку и закрывая руками голову. Не поможет, конечно – только продлю свои страдания…

Но зверь так и не успел напасть – что-то произошло. Будто молниеносный вихрь пронесся над тропинкой – мощным ударом, прямо на лету сбивая хищника со своей траектории и укатываясь вместе с ним куда-то во тьму. И тут же лес огласился звуками борьбы – глухое рычание мешалось с шипением, с треском разрываемой острыми зубами плоти… что-то хрустнуло, ударило, повалилось, шелестя сухими ветками… И под свет луны на тропинку выкатились, сцепившись, уже два зверя – тот, что нападал на меня и еще один – столь же огромный, но немного светлее, скорее серый, чем черный…

Хватая друг друга окровавленными челюстями, волки безжалостно дрались за меня – их добычу.

Не дожидаясь, чтобы узнать, кто выйдет из этой схватки победителем, во второй раз за сегодняшний день я поползла – на трясущихся коленях, совершенно ничего не видя от слез, и уже неважно куда, лишь бы отсюда… лишь бы еще хоть пару минут пожить без ощущения зубов и когтей на собственном лице…

Но несколько минут не получилось.

Сзади раздался жалобный, болезненный скулеж, и в мою сторону понесся, взбивая тяжеленными лапами слой прелых листьев, волк-победитель.  

Догнал, повалил, прижал к земле и утробно зарычал прямо над ухом, скалясь и обдавая меня горячим дыханием с запахом крови.

– Пожалуйста… – уже в голос заплакала я, зажмуриваясь. – Пожалуйста, не надо…

На мгновение он остановился, будто мои мольбы возымели действие. Я даже посмела приподнять голову, на что зверь снова грозно рыкнул, словно приказывал мне не шевелиться.

– Хорошо-хорошо… – зашептала я, всхлипывая и снова укладываясь щекой на листья. – Только не ешь меня, пожалуйста… Посмотри, какая я тощая… и не вкусная вовсе…

Будто решив проверить, правда ли это, волк склонился еще ниже и шумно втянул носом воздух, обнюхивая меня. Издал странный, похожий на урчание звук, помотал башкой и вдруг широко и смачно лизнул меня в щеку.    

Сейчас хватанет, поняла я, теряя абсолютно все силы и волю к сопротивлению. Будто инстинкт самосохранения решил, что нечего ему тут больше делать и покинул мой разум – всё равно не понадобится.

Обмякая всем телом, я замерла и даже почти не дернулась, когда в шею мне больно вонзились два острейших клыка – тяжелых и твердых, словно обточенные камни.

Слава богу, не в лицо! – успела подумать, перед тем, как потерять сознание под вновь огласивший небо волчий вой – уже не тоскливый, а вполне себе победный.   

Глава 3

Под все тот же вой я резко проснулась и поняла, что он только у меня в голове, а слышу я голоса – простые, человеческие.  

– …думаешь, поэтому она все еще жива?

Я напряглась – мужской голос. Грубоватый, но молодой, с каким-то странно знакомым акцентом.   

Ответом ему было молчание. Потом вздох.

– Не знаю, Брайен. Ничего не знаю. Просто предполагаю…

А вот этот голос я узнала сразу же, мгновенно. И акцент тоже узнала. Шевельнула ресницами, пытаясь открыть глаза, и поняла, что не могу этого сделать – на глаза надели какую-то повязку!

Подвигала руками – с ужасом понимая, что руки привязаны к тому, на чем я лежу.

Спокойно, Настюх, спокойно – внушала себе… Где бы ты сейчас ни была, это лучше, чем, чем в лесу, окруженная волчьей стаей. Но как же я и в самом деле выжила?! Неужели мой профессор настолько крут, что сумел разыскать меня в ночи, да еще и волков отогнал своим умением превращаться в монстра?

Ведь я отчетливо помню – нависшая надо мной голова огромного зверя, шершавый длинный язык, пробующий меня на вкус… И эти зубы… боже какие у него были кошмарные зубы…  

Я передернулась и тут же застонала от боли – эта тварь действительно укусила меня!

– Кажись, проснулась.