Мой прекрасный враг

– Протирать шт… – планировал съязвить, как дверь неожиданно распахнулась, и на пороге выросла Королёва собственной персоной. Взгляд у нее был очень красноречивый, таким убить можно. Она уперла руки в бока, буравя недобросовестных охранников.

– Я на вас напишу заявление! Скажу, что вы все видели и ничего не предприняли! Пойдете соучастниками! – пригрозила девчонка. И если до этого у меня было крайне отстойное настроение, то при виде растерянных морд мужиков, даже захотелось засмеяться, но я сдержался.

– Что ты несешь, дура? – крикнул лысый.

– За языком следи! – прорычал я, пнув по ножке кресла с крутящимися колесиками, от чего оно моментально отъехало к стенке. Охранники недовольно покосились, ох, совсем распоясался я, ага. Привыкли запугивать народ своими корочками, гребаные уроды.

– Послушай, мальчик, – встал на дыбы Ёжик, видимо готовя для меня тираду угроз.

– Ваши камеры будут отличным доказательством того, что вы тут сидели, видели, как мужик меня преследовал, хотел, может надругаться, а вы бездействовали! – заявила Полина, заставив Ёжика резко заткнуться.

Глаза ее переливались в сумраке освещения, словно искрили огоньками. Почему-то именно сейчас Королёва показалась мне симпатичной, а ее дерзость, желание поставить идиотов на место в какой-то степени даже заводило. Нет, я не был готов сорваться с места в карьер, но однозначно она меня забавляла. Редкий экземпляр, который пора заносить в Красную книгу.

– Ничего мы не видели! – насупился усатый.

– Еще бы, – с усмешкой в голосе сказал я. – Вы же тут для мебели сидите, чаи гоняете, какой там видеть.

– Посмотрим, как ты запоешь, урод малолетний, когда полиция приедет! – повысил голос Ежик, щеки у него сделались багровыми, а нижняя губа задергалась.

– Соловьем запою! Сомневаетесь? – я подскочил на ноги, заводясь от грубости наглых охранников. Однако тут к нам подкатил, вернее, доковылял, Аркадий. Он держался за живот, стараясь на меня не смотреть. Подозвал почти шепотом к себе Ёжика, тот вышел в коридорчик, и, судя по выражению лица, очень удивился.

Полина, заметив своего сталкера, занервничала, скрестила руки на груди, опустила голову, громко вздохнув. Она выглядела такой хрупкой в этот момент, беззащитной, что я просто встал перед ней, тем самым загородив от побитого Аркадия. Хватит на сегодня впечатлений.

А минуты через две охранник прикрыл дверь, потоптался на месте и выдал, что никакого заявления не будет, все свободны. Не сказать, что я удивился, это было ожидаемо, проблемы уважаемым людям не нужны, они портят имидж, разрушают семьи, особенно, если на них стоят киты бизнеса.

– Пошли, – сказал я Полине, выходя в пустой коридор. Аркадий смылся, видимо, побоялся напороться второй раз на мой кулак.

– Угу, – Королёва кивнула, вышла и молчаливо поплелась следом. Батарейка что ли села у Снежной королевы: отключилась боевая активность, на место которой пришла тишина.

– Не переживай, этот урод больше к тебе не подкатит, – поспешил я успокоить. Вполне вероятно, она переживала, вдруг Аркадий снова будет преследовать.

– Логично, – буркнула себе под нос Королёва.

– А что злишься-то?

– А ведь он реально мог написать заявление и тогда… – Полина неожиданно остановилась и глянула на меня, словно зайчишка, с некой тревогой.

– Что тогда? Тебя бы затаскали по судам? – спросил с деланным безразличием, засунув руки в карманы брюк. Мы стояли посреди третьего этажа, мимо сновали шумные прохожие, оживленно обсуждая новогодние праздники. Я заострил внимание на елке, что свисала с потолка, и игрушках, переливающихся разноцветными блестками. А потом невольно перевел взгляд на Королёву, на ее пепельные волосы, которые тоже переливались, словно снежинки на свету. Черт, а она реально идеально бы подошла под образ Снегурочки. Хотя, о чем это я…

– Ты бы мог оказаться в беде!

– А? – мои брови изогнулись в удивлении.

– Максим! – воскликнула Полина. – Это было опасно, ты мог пострадать. Ну, тебе же не десять лет. Я очень признательна за помощь, но когда увидела твои стеклянные глаза, начала переживать не за себя, а за… – блонда запнулась, часто моргая. Щеки ее немного покраснели, то ли потому что в помещении действительно было душновато, то ли Королёва тупо смутилась собственных слов, сказанных в мой адрес, вернее, недосказанных. Однако я и сам офигел: с образом стервозной эгоистки эти выпады никак не вязались. Сначала отцу помогла, доказывая с пеной у рта справедливость, теперь обо мне печется. Кого-то заносит на поворотах или моя сестра все-таки ошиблась с выводами?..

– Я есть хочу, составишь мне компанию? – предложил я, стараясь разрядить атмосферу. Да и есть реально хотелось, все-таки с Олей не получилось поужинать, а я последний раз садился за стол утром.

– Хочу.

– Тогда гоу в «Барбарис», я угощаю.

Глава 17

Максим