Мой портфель

ГОЛОВА (поднимается). Я никогда не забуду своего учителя смесителя Валобуева Григория Григорьевича. Он уже на пенсии в больнице в тяжелом состоянии, но его заветы-указания… Управление штуцером высокого напора… он завещал нам, молодым. (Исчезает, затем, вновь появляется.) И мы, молодые… Мы, молодые… (Исчезает.)

ПРЕДСЕДАТЕЛЬСТВУЮЩИЙ. Ну молодежь, не усидит. Так и мелькает, так и мелькает. Товарищи, что-то тихо стало в зале. Есть предложение пригласить вторую бригаду артистов, когда уйдет та бригада, которую мы пригласили в прошлом году. Кстати, кто их видел и где их видели? Я их в прошлом месяце встретил в разливочном. Домой не пишут. Некоторые одичали, бродят по территории, прячутся от людей, не имеют зимнего, в плащ-палатках, костры жгут, с капотов снимают ватники. Кто видел юрисконсульта? Мы его взяли два месяца назад. На проходной говорят, не выходил. Надо найти, у нас к нему вопросы накопились. Теперь, такси в прошлом году вызывали. Машина уже заржавела. Где он сам?… Жена каждый день ходит.

Товарищи! Кто водил студентов по цеху готовой продукции? Где экскурсия? Это ж уголовное дело – триста человек политехнического вуза. Мы должны их вернуть. Хоть часть.

Теперь – Доска почета. Справедливые нарекания вызывает. Нет, не у нас. У пастьлей… у посетителей. Вот вы фотограф… да не вспыхивайте вы!… Почему вам не везет? Жуткие рожи на Доске почета. Не надо у станка. Надо искать момент. Надо поймать его до работы, когда его еще можно узнать. Теперь, вы сами фотографировали президиум собрания. Укрылись попоной. И что же? Человек не голубь. Он не может долго сидеть неподвижно. А вы, понимаете, под попоной… Не знаю, что вам туда носили. Мы, понимаете, ждали команды. Я уже не говорю о качестве снимков, но аппарат и штатив у вас государственные. Так будьте добры! (После паузы.)

Не надо рваться. Все хотят.

И чтоб не забыли проздравить женщин. Скоро Восьмое марта. Три месяца пробегут как пятнадцать суток, а наши женщины непроздравленные останутся. А они во многих отношениях не хуже нас и уже почти не отличаются. А главное – несут на себе тяготы. И не забыть их проздравить! Если забудешь, мы напомним сурово, поморскому, по-мужицкому.

А что? Филимона Скибу вернули в семью. Его там шесть лет не было. Ходит сейчас туда.

Если женатый, так ночуй! А не хочешь, поговоришь с нашим месткомом. А то, что многие не доходят до семьи, а располагаются в скверике, коротают, чтоб завтра поближе, то нами будет послан специальный бульдозер. Мы этот муравейник потревожим… Не надо выражать нетерпение, все хотят…

Я чувствую, наш сегодняшний разговор произвел глубокое впечатление на всех сидящих и кое-кто намотал на винт. А вот теперь прошу к столу.

Старость

Вместо пения – тревога.

Вместо танца – выражение лица и сиплое: – Гоп!

Вместо поворота тела – движение глаз.

Вместо бега – дрожь.

Вместо глаз – очки.

Вместо любви – диета.

Вместо детей – внуки.

Вместо фигуры – пальто.

Вместо зубов – мясорубка. Вместо комнаты – палата. Вместо ходьбы – прогулка. Вместо голоса – дребезг. Вместо сообразительности – мудрость. И очень здоровый образ жизни, пришедший на смену самой жизни.

* * *

Как пароход хорош. для пенсии – плавучий город с врачами, сеансами, поварами, спальнями, кино и фруктами. И тепло всегда, и вид из окна новый, и пассажиры не задерживаются.

* * *

Кушать есть чего, но стимула уже нет.

* * *

Одиночество – это не тогда, когда вы ночью просыпаетесь от собственного завывания, хотя это тоже одиночество.

* * *

Одиночество – это не тогда, когда вы возвращаетесь домой и все лежит, как было брошено год назад, хотя это тоже одиночество.

Одиночество – это не телевизор, приемник и чайник, включенные одновременно для ощущения жизни и чьих-то голосов, хотя это праздничное одиночество.

Это даже не раскладушка у знакомых, суп у друзей… Это поправимо, хотя и безнадежно.

Настоящее одиночество, когда вы всю ночь говорите сами с собой – и вас не понимают.

Как шутят в Одессе

Группа людей со скорбными лицами и музыкальными инструментами. Впереди бригадир – дирижер. Звонок. Выходит жилец.

БРИГАДИР (вежливо приподнимает шляпу). Ай-я-яй, мне уже говорили. Такое горе!

ЖИЛЕЦ. Какое горе?

БРИГАДИР. У вас похороны?

ЖИЛЕЦ. Похороны?