Мои пациенты

Вот я по ходу девятого ребра справа рассек кожу, подкожную ткань и фасцию, рассек мышцы и листок надкостницы — ткани, окутывающей ребро и обеспечивающей его «питание», выделил и удалил ребро, затем рассек плевру и осмотрел легкое. И плевральная полость и легкое нормальны. Розовая ткань легкого подвижна, расправляется и спадается — наполняясь кислородом и унося углекислоту. Даже у Саши, который никогда не брал в рот папиросы, в ткани легкого видны скопления угольной пыли и копоти, которые в виде черных островков разукрашивают все легкое. Это «привилегия» городского жителя, неустанно вдыхающего частицы сажи, засоряющей городскую атмосферу. У пациентов из сельской местности, если они не курят, обычно этого не бывает.

Тонкая, блестящая плевра покрыта тонким слоем прозрачной жидкости, чистой и ясной, как утренняя роса. Все обычно. Все, как и должно быть.

Я оттянул легкое кверху, а правый купол диафрагмы книзу. Мои ассистенты надежно удерживали их во время всей операции. Через медиастиальную плевру — тонкий листок прозрачной ткани, покрывающий передние отделы позвоночника, — просвечивали тела позвонков и межпозвонковые диски. А на них, как бы воспроизводя рисунок веревочной лестницы, располагались сегментарные позвоночные вены.

После рассечения плевры, выделения, перевязки и рассечения кровеносных сосудов, образующих «ступеньки веревочной лестницы», я тщательно осмотрел позвоночник. Он имел изменения, типичные и свойственные той болезни, которой страдал Саша. Передние отделы пяти грудных позвонков были меньшими по высоте, чем задние отделы этих же позвонков. Эти позвонки имели клиновидные тела, вследствие чего грудной отдел позвоночника Саши представлялся искривленным кзади в виде пологой дуги, вогнутостью обращенной кпереди.

Все это хорошо просматривалось, хорошо было видно. Все, как я и предполагал… А потом я рассек передний отдел искривленного участка позвоночника на шесть отдельных сегментов. Вот в этот момент операции и началось кровотечение. Оно не было для меня неожиданным. Я знал, что оно возникнет. Ждал его и был готов. Во все обнаженные участки губчатой кости тел позвонков я втирал специально приготовленный воск, который закупоривал мелкие костные кровеносные сосуды и тем самым предотвращал кровопотерю. Этот хирургический воск специально предназначен для покрытия кости при кровотечениях из нее. Я прикрывал кровоточащие участки губчатой кости тел позвонков марлевыми салфетками, смоченными горячим физиологическим раствором поваренной соли. Я работал быстро, насколько это возможно. Быстро для того, чтобы максимально уменьшить время кровотечения из обнаженной кости. По мере увеличения количества потерянной крови убыстрялся темп вливания консервированной. Вводились хлористый кальций, эпсилон-аминокапроновая кислота. Первый для нейтрализации действия консервантов вливаемой крови, вторая — для повышения свертываемости.

Вливание крови при кровотечении это то благо, которое спасает пациента от гибели. Вместе с тем массивные вливания крови — крови консервированной — таят в себе опасность. Ведь вливаемая кровь имеет в своем составе консерванты — вещества, которые не дают ей свертываться. Если в кровяное русло человека ввести консервированную кровь, то консерванты разводятся в крови человека, нейтрализуются. Но это не беспредельно. Если вводится большое количество консервированной крови, то собственной крови становится недостаточно, чтобы нейтрализовать действие консервантов, и тогда способность крови к спасительной при кровотечениях способности к свертыванию или снижается или исчезает вовсе. В этих случаях на помощь приходят специальные лекарства.

…Тревога закралась в мою душу, когда я увидел, что в ране плохо образуются кровяные сгустки. Это обычно указывает на снижение свертываемости. Да и пробы крови, которые непрерывно брались у Саши, показали, что свертываться кровь стала плохо.

В это время мы начали прямое переливание крови. Здесь же, в операционной, кровь, только что взятая из вены донора и лишенная каких-либо примесей, вводилась в вены Саши. Пробы показали, что свертываемость Сашиной крови повысилась. Это позволило завершить операцию. После расправления Сашиного позвоночника я ввел между разошедшимися телами позвонков кусочки кости, взятые у Саши из тазовой кости.

Сашин позвоночник из дугообразного, изогнутого, превратился в прямой и ровный.

Еще и еще раз воспроизвожу в своей памяти рану, из которой уходил.

Вероятно, странно звучит слово «уйти» применительно к операционной ране? Это выражение профессиональное. Завершение операции, послойное ушивание краев раны, выход из глубины раны на ее поверхность у нас, хирургов, называется «уходом из раны».

Сашина рана была «сухой» — сухой, значит, не кровоточащей! Операция завершилась при хороших показателях, и состояние Саши не вызывало опасения. С большим, массивным кровотечением, к сожалению, при операциях на позвоночнике приходится иметь дело не так уж редко, и мне оно не было в диковинку.