Мой парусник

Пейзаж все тот — зима, сугробы, сквер,
И ночь по-прежнему глотает звуки.
К приходу я безрадостной разлуки
Открою дверь, открою дверь…

В огромных хлопьях, скучен и безлик,
Наполнив воздух, оседает долго,
Тяжел и сир, как неизбежность долга,
Последний снег сверкает и летит…

Последний снег в последних днях зимы
Растает днем и отшумит водою,
И унесет куда-то вдаль с собою,
Чем жили мы, о чем мечтали мы.

* * *

И слова, что не созданы болью,
Умирают в холодной дали.
Мы вдвоем меж зимой и судьбою,
Победить только их не смогли.

* * *

Затихли струны, отдалились звуки,
Забылись пылкие слова. Мои слова…
Померк в тот час разлуки
Свет торжества.

Запеленал безвременным туманом,
Мой день неспешно обволок
И спрятал истину, иллюзии, обманы
Разлуки срок.

Не властна я над былью и над прошлым,
Оставшимся за той чертой,
Где шли дожди и сеяли пороши,
Томился зной.

Иду вперед под бременем наитий
Куда-то вдаль и наугад,
Минуя даты, сроки и события,
Гляжу назад.

Я, словно Будда в хмурой ипостаси,
От мира отрешила взгляд,
И все потери и находки наши
Болят, болят.

* * *

Еще одет, еще в шелках мой бор:
Пылают клены и рябины,
И продолжает тихий разговор
Листва берез на веточках вершинных.

Еще шумит кудрями старый бор,
С оттенком яркой позолоты:
Охра, багрянец, желтизны убор.
И листопад!
Как будто плачет кто-то.

В дожде лучей еще уютен он,
Стал реже лишь неяркой тенью.
Поет там ветер про грядущий сон,
Приветствуя мое умалишенье.

* * *

Опровергаю
Скуку утверждений,
Что вот пришла,
Пришла пора разлук,
Что нам не повторить
Томящий перестук
Сердцебиений.

Осторожность

Шумят дожди…
Все лето — только дождь,
Спешащие, настойчивые нити
И лужи, и ручьи…
Какая мощь —
Стихия всех моих наитий!
Почти как мощь упрямости воды,
Где неба и земли соединенность.
И что-то есть от краха, от беды
В том, что зовется «осторожность».
Есть что-то от
Трусливости греха
В ее уклончивой повадке.
И путаность в поступках и словах,
Как дисгармония в устроенном порядке.

* * *

Поклялась на мятежной крови,
Что тебя насовсем позабуду.
Не звони, не пиши, не зови,
Не являйся опять отовсюду.

Не пиши, не зови, не звони…
Не унять мне упрямые губы:
Только сохнут и просят они —
Прикоснуться, прижаться, прильнуть бы.

Не зови, не звони, не пиши…
Но все помнят безумные руки,
И ловлю я твои миражи
Да обманного голоса звуки.

Истомили меня, извели
Твои очи. И тает остуда.
Я напрасно клялась на крови,
Что тебя насовсем позабуду.

* * *