Мой парень - псих

Толстяки со Скоттом стоят у шатра и громко спорят с кем-то — из-за их внушительных габаритов не видно с кем. За ними огромный школьный автобус с включенным двигателем, весь выкрашенный в зеленый цвет. На капоте автобуса — портрет Брайана Докинза, и сходство просто поразительное. Брайан Докинз играет за «Птичек» в защите и регулярно участвует в Матчах всех звезд НФЛ. Когда мы приближаемся, я различаю крупные буквы вдоль борта: «Азиатский десант», а сам автобус битком набит темнолицыми людьми. В это время дня свободных мест на парковке полно, так что мне непонятно, о чем спор.

— «Азиатский десант» парковался на этом месте, — меж тем втолковывает кто-то, кого я не вижу, но чей голос мне знаком, — на каждом домашнем матче «Иглз», с тех самых пор, как открыли «Линкольн». Мы приносим «Иглз» удачу. И мы такие же болельщики «Иглз», как и вы. Можете считать это предрассудком, но, если вы хотите, чтобы «Птички» сегодня победили, дайте нам припарковать автобус именно здесь.

— Мы не собираемся передвигать шатер, — возражает Скотт. — Черта с два! Надо было раньше сюда приезжать.

Толстяки хором поддерживают заявление Скотта, и обстановка накаляется.

Я вижу Клиффа прежде, чем он замечает меня.

— Передвиньте шатер, — командую я друзьям.

Скотт и толстяки дружно поворачиваются ко мне, на лицах изумление, почти замешательство, точно я их предал.

Джейк и Скотт переглядываются.

— Хэнк Баскетт — гроза болельщиков «Джайентс» — требует передвинуть шатер? — переспрашивает Скотт.

— Хэнк Баскетт требует передвинуть шатер, — киваю я.

Скотт поворачивается обратно к Клиффу — тот явно не ожидал меня увидеть.

— Хэнк Баскетт требует передвинуть шатер, — повторяет Скотт. — Так что мы передвинем шатер.

Толстяки ворчат, но разбирают сооружение, которое затем воздвигают вновь в трех парковочных местах от прежнего. Туда же переезжает фургон Скотта, пока паркуется автобус «Азиатского десанта». Из автобуса выходят не меньше пятидесяти индийцев — все до одного в зеленых футболках с 20-м номером и именем Докинза. Это похоже на маленькую армию. Они водружают несколько решеток-гриль, и скоро по всей парковке разносится запах карри.

Клифф даже виду не подал, что узнал меня, и здороваться не стал — похоже, предоставил мне самому решать, как поступить. Он просто растворился среди других футболок Докинза, так что мне не пришлось объяснять, откуда мы знакомы, и это весьма великодушно с его стороны.

Наконец наш шатер установлен заново, и толстяки забираются внутрь смотреть телевизор. И тут Скотт говорит:

— Эй, Баскетт! Почему ты позволил этим размалеванным лбам занять наше место?

— Ни у кого из них лоб не размалеван, — возражаю я.

— Ты знаешь этого коротышку? — спрашивает Джейк.

— Какого коротышку? Меня?

Мы дружно поворачиваемся к Клиффу, у того в руках большая тарелка с шипящими кусочками мяса и овощей, нанизанными на деревянные палочки.

— Индийский кебаб. На вкус ничего. Это вам за то, что разрешили «Азиатскому десанту» припарковаться на своем обычном месте.

Клифф протягивает тарелку, и мы все берем по кебабу. Мясо острое, но вкусное, и овощи тоже.

— А люди в шатре? Может, их тоже угостить?

— Эй, жиртресты! — зовет Скотт. — Еда!

Толстяки присоединяются к нам. Вскоре все одобрительно кивают и нахваливают угощение Клиффа.

— Извините за беспокойство, — говорит Клифф — сама деликатность.

Он так доброжелателен, хотя наверняка слышал, как Скотт назвал его размалеванным лбом. Я просто не могу сделать вид, будто мы незнакомы.

— Клифф, это мой брат Джейк, это Скотт, мой друг, и… и друзья Скотта. — Имена толстяков я забыл.

— Черт! — восклицает Скотт. — Надо было сразу сказать, что вы с Баскеттом приятели, мы бы и вовсе не стали упираться. Хотите пива?

— Конечно, — отвечает Клифф и кладет пустой поднос на асфальт.

Скотт раздает всем зеленые пластиковые стаканчики, мы наливаем себе «Йинлинг лагер», и вот я пью пиво со своим психотерапевтом. Побаиваюсь, что Клифф отчитает меня за употребление алкоголя, ведь я на лекарствах, но только зря волнуюсь.

— А откуда вы знаете друг друга? — спрашивает один из толстяков, и до меня доходит, что «вы» относится к Клиффу и ко мне.

— Он мой психотерапевт, — выдаю я прежде, чем успеваю придумать какую-нибудь ложь, взбудораженный тем, что пью пиво с Клиффом.

— И мы друзья, — быстро добавляет Клифф, изумляя меня, хотя мне радостно от его слов, а также оттого, что никто не комментирует тот факт, что я посещаю психотерапевта.

— А что это вы делаете? — спрашивает Джейк Клиффа.

Я оборачиваюсь и вижу, как десяток мужчин раскатывают огромные рулоны искусственной травы.

— Готовим поле для игры в кубб.

— Во что? — переспрашиваем мы хором.

— Пойдемте, покажу.

Вот так, пока вечером в понедельник мы пили пиво в ожидании футбольного матча, нас приобщили к куббу, или народной забаве шведских викингов, как выразился Клифф.

— С какой стати индийцам играть в игру, которую придумали шведские викинги? — интересуется один из толстяков.

— Ну как, это же весело! — невозмутимо парирует Клифф.