Мой новый хозяин

— Пожалуйста, — голос дрожит, я сжимаю в ладонях ткань его брюк. — Умоляю, — шепчу я одними губами, вжимаясь в знакомого мне человека. — Не отдавайте меня ему! Прошу! Я всё буду делать… что скажете… всё, что угодно! Я буду полезной… только… только… — рыдания накрывают меня, и тело содрогается от бессилия и паники. — Оставьте меня себе!

— Лира, — голос Аркадия Борисович становится твёрдым и жёстким. — Прекрати истерику, — он наклоняется ко мне и сжимает локоть до боли. — Иначе, — мужчина шепчет мне на ухо так тихо, чтобы только я могла его услышать. — Ты знаешь, что будет.

Жестокие слова отрезвляют меня, ведь я знаю, что в случае неповиновения, пострадаю не только я. Но и последний оставшийся у меня любимый человек. Мой брат.

Затихаю и отпускаю его брюки.

Аркадий Борисович, видимо, довольный эффектом от своей угрозы, похлопывает меня по щеке.

— Вот и славно, — расплывается в улыбке. — Дамир будет тебе хорошим хозяином, малышка. Конечно же, если ты будешь послушна ему, — он делает многозначительную паузу. — Во всём. Ведь будешь?

Я с ненавистью смотрю сначала на пожилого мужчину, а потом, набравшись храбрости, перевожу взгляд на того другого. Высокого. Красивого. И самого опасного из всех, что я когда-либо встречала. Потом медленно киваю и говорю:

— Да.

Глава 2

Палач

В детстве я мечтал, чтобы мама подарила щенка. Думал, будет у меня преданный друг.

Тренировать его, трюкам учить.

Хотел кобеля, суку не хотел.

Но щенка мне так и не подарили. Зато подарили соседскому мальчишке. Назвал он её Динкой. Я ему тогда позавидовал.

Пришёл, помню, посмотреть на неё. А она под кровать забилась и лужу со страха наделала.

Шерсть у неё была каштановая. Глаза смышлёные, но испуганные.

Жаль соседский пацан о ней заботился плохо — сдохла псина через три месяца.

Сейчас думаю, хорошо, что у меня животных не было. Я в детстве тоже был не очень ответственным.

Зато теперь, спустя двадцать семь лет, у меня вдруг появился питомец.

Живой подарок, который я ни хера не просил.

Как увидел её, так сразу ту собаку вспомнил. Точь в точь Динка.

Трясётся вся от страха. За волосами своими тёмными спряталась, будто они защитить её могут. От меня.

Дай ей волю, под стол бы забилась, лишь бы я её не видел.

За своего хозяина цеплялась так, будто он её в вольер ко льву бросил.

Глупая, неужели думала, что в хозяине её хоть что-то человеческое есть?

Скользнул взглядом по мордашке. Миленько.

Только губы ярко-красные. Аж передёрнуло. Отвратительно. Какого хера её так размалевали?

В целом смотреть на неё приятно. Было бы ещё приятнее, если бы она не ныла постоянно так, что уши вянут.

Ненавижу это нытьё. Надеюсь, она дальше в этом духе не собирается продолжать. Учить её уму-разуму у меня ни времени нет, ни желания.

Что делать-то с ней теперь? Опасный она подарок. Ненадёжный.

Может, передарить? Но кому?

Да и неуважение это дарить чужие подарки. Только мира добился. Рисковать нельзя.

Ладно, хрен с ней, пусть пока живёт. Потом решу, что с ней делать. Если Старый обманул, и она уже пользованная — выгоню на хрен. Чужие шлюхи мне не нужны.

Едем в машине.

— Губы вытри, — кидаю ей салфетку.

Она быстро кивает и стирает красную как кровь помаду. Сначала с верхней губы, потом — с нижней. Дрожит вся — жаль только зубами не стучит. Неужели меня так боится?

— Буду звать тебя Динкой, — усмехаюсь.

Она вскидывает на меня глаза. В них есть что-то новое. Огонёчек зажёгся. О, так интереснее.

— Но… — шепчет губками, которые теперь обрели естественный розовый цвет. — Меня не так зовут…

Хм… А в ней что-то есть. Сперва не разглядел.

— Теперь ты моя сучка, — протягиваю руку и дотрагиваюсь до блестящих шелковистых прядей. Пропускаю их сквозь пальцы. Она вздрагивает, отодвигается.

— Беспородная дворняжка. И я назову тебя так, как мне хочется.

Резко сжимаю пальцы в кулак и оттягиваю за волосы вниз. Её подбородок взмывает вверх — теперь хоть лицо разглядеть можно.

— Будешь послушной — я тебя поглажу. Ну а если нет, — делаю паузу, чтобы до неё лучше дошло. — Ошейник надену и на цепь.

Глава 3

Лира

Отчаяние.

Я пробую на вкус это слово. Его горькая терпкость прожигает язык. Будто в рот затолкали перец и заставили запить морской водой.

Солёное как воды Мёртвого моря и одновременно острое как блюда тайской кухни. Удивительно, но ещё каких-то два года назад я наслаждалась и тем и другим, даже не догадываясь, что приготовила мне судьба.

«Ошейник надену и на цепь».

Слова моего нового хозяина всё ещё отзываются в ушах подобно крику раненной птицы. Резкие и бескомпромиссные они дрожью прокатываются по телу, не оставляя во мне никаких иллюзий: мной владеет сам дьявол.

Этот опасный человек сразу дал понять, что моя жизнь для него не дороже жизни дворняжки.

Что ж… Теперь я должна соответствовать? Быть ему преданным питомцем? Исполнять все его приказы?

По телу снова прокатывается крупная дрожь, когда я вспоминаю слова Аркадия: "воспитаешь, будет как шёлковая. знаю, у тебя есть свои методы".

Я кое-что слышала о его "методах".

С тех пор как я нас с братом захватили люди Старого — бывшего отцовского конкурента — мы жили в его доме.