Мой нежный граф

Гости начинали съезжаться. В гостиной был накрыт стол с хересом и закусками, и гости угощались в ожидании ужина. Кроме четырех обитателей Мирамонта, должны были присутствовать еще десять человек: отец Кэролайн, ее сестры Джейн и Шарлотта с мужьями, Стефани и две подруги Шарлотты Беккер, с которыми та не виделась много лет, в сопровождении мужей. Мэри-Энн не могла приехать, ибо только что родила, и за это Кэролайн была почти благодарна. Четырнадцать человек и без того были внушительной компанией.

У Кэролайн дрожали руки, когда она надела вечернее платье и повернулась, чтобы Гвендолин застегнула пуговицы на спине. Она позаимствовала его у Шарлотты и велела перешить на свою фигуру за три недели, что готовилась к приему. В ее гардеробе не было роскошных нарядов, а это платье было великолепно.

— Боже правый, вы чудесно выглядите! — воскликнула Гвендолин.

Кэролайн подошла к большому зеркалу и вгляделась в свое отражение. Увиденное поразило ее, ибо она выглядела совершенно другой женщиной.

Платье было насыщенного винного цвета и элегантного покроя с глубоким декольте и завышенной талией. Лиф был прямым и простым, юбки ниспадали к лодыжкам гладким каскадом темного шелка, а короткие рукава были высоко и пышно подбиты. Левую руку, сразу над локтем, Кэролайн обвила ниткой бриллиантов, составляющих комплект с двумя камнями в мочках ушей, а в качестве последнего штриха затянула руки в длинные, шелковые перчатки цвета вина. Девушка не помнила, когда в последний раз так торжественно одевалась. Никогда в жизни она еще не выглядела так привлекательно.

А все потому, что всего три часа назад разрешила Шарлотте себя подстричь.

Кэролайн не знала, что на нее нашло и как она могла такое допустить, ибо никогда раньше не задумывалась над своими прическами. Однако невестка не унималась: она хотела подрезать ей волосы впереди так, чтобы прикрыть, как она выразилась, «довольно широкий, громоздкий лоб». Итак, с опаской, без охоты Кэролайн подчинилась настойчивости Шарлотты и позволила срезать достаточно волос, чтобы полностью закрыть лоб. Проделав это, миссис Беккер завила остальные локоны на горячее железо, собрала их на затылке и свободно подколола, отчего Кэролайн не только стала казаться выше ростом, но и была окружена флером изысканности и грации.

Разглядывая себя в зеркале, Кэролайн ощутила прилив радости от сознания, что никогда в жизни не выглядела так прелестно. Понадобилось двадцать шесть лет и невестка, обретенная ею всего три недели назад, чтобы увидеть, какой миловидной, почти красивой может сделать ее прическа, если всего-навсего прикрыть волосами лоб. Собственное отражение ошеломило ее.

— Пожелай мне удачи, Гвендолин, — взволнованно проговорила Кэролайн, поворачиваясь к двери.

— Она вам не понадобится, леди Кэролайн. Веселого вам вечера!

Кэролайн глубоко вздохнула, улыбнулась камеристке и вышла в коридор.

Она редко видела Брента в течение тех трех недель, что его сестра гостила в Мирамонте. Он рано вставал, завтракал на кухне и, как правило, уходил из дому еще до того, как она успевала встать и одеться. Но, увы, даже согласившись присутствовать на вечеринке, граф не пожелал участвовать в приготовлениях к ней, а тем более иметь дело с Шарлоттой и Карлом. Насколько было известно Кэролайн, он лишь изредка бросал на них мимолетный взгляд и коротко кивал в знак приветствия, ни слова не говоря. Она знала, что Шарлотту больно ранило такое отношение, а вот Карл сердился и, в свою очередь, отказывался признавать Брента.

На сегодняшнем званом ужине им впервые придется долго находиться в одном обществе. Кэролайн надеялась, что обстановка вечера будет достаточно теплой и растопит ледяную стену между братом и сестрой. Если это не сработает, Беккеры наверняка не замедлят покинуть Мирамонт.

Впрочем, прятки, в которые надумал играть Брент, пришлись Кэролайн как нельзя кстати. Поскольку граф каждый день где-то пропадал, иногда часами, у нее появилась возможность работать в теплице. В первый день пришлось потратить два часа, чтобы сорвать замок, но, когда дверь наконец открылась и Кэролайн переступила порог, ее сердце затрепетало от радости: внутренняя часть была выше всяких похвал. Хотя живых растений не осталось, а почва пересохла, теплицу явно вымыли и вычистили, прежде чем запирать. Кэролайн только так могла объяснить то, что ей осталось убрать всего пару букашек и еще меньше пауков. Внутри теплицы оставили лишь чистые, голые стены и запечатали ее, как будто никогда больше не собирались использовать.