— А теперь я тебе расскажу, что вас ждет дальше. Вот этого, — подонок, чье дыхание я ощущала все так же отчетливо, на миг отнял нож от моего горла и указал острием на Каса, — этого мы убьём быстро. Можем даже подальше отсюда, если тебе вдруг будет неприятно видеть его смерть. А этого — лезвие рассекло воздух в направлении Сэта. — Этот будет мучиться. Долго, — он произнес это растягивая слова, будто уже предвкушал. — Можем отрезать от него по кусочку каждый день, начиная с пальцев. Нам тут все равно особо заняться нечем. Смотреть тебя не заставим, нет, но его крики слышать ты будешь.
Кажется, впервые в жизни мои ноги перестали меня держать по-настоящему. Обрисованные перспективы не просто пугали. Воздух застрял в горле, и проглотив его, я едва слышно прошептала:
— Но за что?..
— А ты не в курсе? Да ладно! Это же главный палач монаршей стервы. Его руки давно в крови и даже не по локоть. При желании, он мог бы в ней искупаться. Скажи ей, что я прав, — слова были адресованы Сэту, который острым, как бритва взглядом, препарировал каждого в этом убогом помещении.
Но тут его глаза нашли мои, взгляд неуловимо изменился, а потом и вовсе потух. Теперь ответ мужчины был мне не нужен — я всё поняла и так. От правды хотелось кричать, вырываться, совершить какую-то глупость, потому что появилось чувство, что, если так и останусь стоять и бездействовать, то она меня убьет.
Палач Августины… Руки в крови…
— Скажи ей! — от этого громкого рыка хотелось зажать уши.
Нет, пусть молчит. Лучше так, чем если у меня не останется ни единой лазейки.
— Да, это правда.
Он произнес пугающие слова, а я вдруг поняла, что слез нет. Мои глаза были абсолютно сухими, губы упрямо поджатыми, а сердце билось где-то в желудке, больно стуча по ребрам.
— Прекрасно, — Сэт выдал хищный оскал, который лично для меня совсем не вязался с образом этого мужчины. Собранным, задумчивым, иногда скрытным, но удивительно теплым. — Я сознался, довольны? А теперь отпустите девушку, и я весь ваш.
Передо мной был незнакомец. Как если бы он пробудил своих демонов, которые до этого момента крепко спали. Или решился на что-то…
— Сознался, да, — раздалось над ухом язвительно, — но еще не заплатил.
Один из синтов, что до этого скрывался в тени, вышел на свет и плотоядно облизнул губы. Я бы даже назвала его привлекательным, чем-то похожим на того-же Ласа, эльфа Каролины, если бы не голодный взор, которым он окатил меня с ног до головы, тут же заставив почувствовать себя грязной.
— А что до этой милой тери, — он ухмыльнулся, перехватывая мой взгляд, — то она побудет у нас в гостях.
— Да, было бы неплохо, — подхватил тот, что держал Каса на мушке. — Что скажешь, малышка? Жаль, обстановка не самая расслабляющая, но мужское общество мы организуем, можешь не сомневаться.
Что скажу?
Ответ очевидный.
— Нет.
— Так категорично, — хмыкнул эльф. — Ты разбиваешь мне сердце. Чем мы хуже этих двух, а?
Чем? Ну, как минимум, «эти двое» еще ни разу не приставляли мне нож к горлу…
Похоже, Сэт решил оборвать этот дикий диалог, от которого меня затошнило.
— Так что, вы закончите начатое, или у тебя кишка тонка нажать на курок?
Последнее было сказано тому, кто замер над ним с бластером в руках.
— Быстро ты сдался, — довольно хохотнул полуорк.
Но если я что-то и поняла про Сэта, так то, что сдаваться он в принципе не умеет. Сейчас бывший Неприкасаемый походил на снаряд, который вот-вот рванет. Сжал челюсть так сильно, что клянусь, я расслышала скрип зубов, а глаза его полыхнули холодным голубым огнем.
— Чего ждать? — неожиданно Сэт выдал улыбку. — Спускай курок и дело с концом.
От его слов я едва не закричала, но воздуха в легких не осталось. В итоге получилось выдать лишь хрип.
Ну а Кас натянулся, как тетива возведённого лука. И даже не удивился сказанному Сэтом. Он бросил на блондина быстрый взгляд, будто прочитал того, как страницу открытой книги, однако промолчал.
А потом его глаза нашли мои. Кас едва заметно тряхнул головой, но я не смогла понять, что это значит.
Что вообще вот это всё значит?!
Было такое чувство, довольно скверное и неприятное, что Сэт таким сумасшедшим способом собирается расстаться с жизнью.
И он это чувство только подтверждал с каждым словом, сказанным твердым голосом:
— Не убьешь меня сейчас, и я всех вас прикончу, — он подался вперед, стоя на коленях. — Как и твоих друзей, которых я даже в лицо не помню.
— Песчаный карьер близ Физариума, три года назад. Ты не оставил даже трупов, ублюдок.
— Еще бы. Я забрал их и сжег. Никаких следов, никаких слухов и волнений. Всё во благо королевы. И вы тоже обратитесь в пепел, — он резко повернулся в сторону полуорка, который от этого движения лишь крепче зажал приклад бластера. — Давай уже, стреляй.
— Не вздумай, — с нажимом произнес подонок за спиной.
— Стреляй! Или тебя я убью первым!