Мой мышонок лорд преисподней

— Извини, конечно, но он первый начал, — не преминул пожаловаться школьник, а затем в гордом одиночестве отправился к ресторану.

Постепенно задумчивые гости стали возвращаться в заведение. Самого Ветрова кто-то увёл в сторону дорогих припаркованных машин. Но обратно он уже так и не вернулся. А Витёк всё чаще стал ловить на себе чужие взгляды, прочесть которые у него не получалось. Хм… и чего это они такие странные? Пожалуй, даже завсегдатаи спортзала Саныча не казались столь потрясенными, когда он вышел на спарринг с Кирхнер. В чем, интересно, причина такой реакции?

Через пять минут веселье вроде бы возобновилось. Получившие и хлеба, и зрелищ люди с новыми силами взялись за бокалы и вилки. Монотонно загудели разговоры, зазвенел хрусталь, послышался дружный смех. А вскоре к Василевскому подошла и сама виновница торжества.

— Ты удивил меня, господин ВДВ, — с ходу объявила она. — Признаюсь, не думала, что ты настолько опытен по части единоборств.

— И ты не сердишься за то, что я попрыгал на голове у твоего жениха?

— У моего… кого? — красноречиво выгнула бровь Крылова.

— Ну… это… мне Кирилл сказал, что ты уже без пяти минут его жена. Ну или что-то типа того… — сбивчиво принялся объясняться подросток. — Да и ваш поцелуй я краем глаза видел… Не знаю, как это ещё назвать можно…

— Это называется: «Без меня меня женили», — возмущенно тряхнула завитыми кудряшками Дана. — Ну, Ветров, ну упрямец… Что же до поцелуя, то мы ж не по-французски лобызались. А так, сугубо символически…

Девушка, нахмурившись, замолкла. И это сердитое выражение на её кукольном личике выглядело так мило, что Витёк залюбовался.

— Чего ты так на меня уставился? — выдернула его одноклассница из мечтаний. — В декольте пялишься?

— А? Кто? я? Да как ты могла обо мне такое подумать! — оскорблённо фыркнул юноша, но потом всё-таки действительно покосился в эффектный вырез её платья.

— Ага-ага, вижу я, куда ваши глазки смотрят, господин ВДВ…

— Так не считается! — запротестовал школьник. — Это всё равно что сказать человеку «не думай о красной обезьяне!»

— На всё-то у тебя отговорка есть, — фыркнула Дана.

— А что поделать, коли жизнь такая… Так вы с Ветровым, получается…

— Да.

— Всё-таки да⁈ — Витёк ощутил, как его сердце уже второй раз за вечер падает в пропасть.

— Нет!

— Так «Да» или «Нет⁈» — окончательно запутался молодой человек.

— «Да» в смысле «Нет», уяснил⁈

— А-а-э-э-э-м-м… — будь парень роботом, то у него бы искры из ушей повалили.

— Господи ты боже мой! Мы не вместе. И никогда не были. Чего такой непонятливый?

— Оу, теперь вкурил, — обезоруживающе улыбнулся собеседник.

— Ну наконец-то! Но на самом деле, я за другим подошла, — сменила тему одноклассница.

— Зачем?

— Да так… наблюдала за тобой со стороны. Ты за весь праздник ни разу не улыбнулся даже. Ни с кем не заговорил. Сидел в углу, как сыч.

— А, ну я как-то… не знаю… так получилось… — смутился от такого проявления внимания Витёк, а заодно решил благоразумно промолчать о той девице, что подсела к нему сама.

— Чувствуешь себя не в своей тарелке? — участливо спросила Дана.

— Это мягко сказано… — моментально раскололся юноша, опустив голову.

— Извини, мне надо было уделить тебе больше времени. Если гость грустит, это вина только хозяина. То есть моя.

— Ой, да что ты в самом деле? Как восточный философ заговорила… — еще сильнее стушевался Василевский.

— Нет, я должна была предположить, что ты привык развлекаться иначе, — не пошла на попятную одноклассница. — Расскажи мне, как?

— Ну-у… — задумчиво протянул мальчишка. — Тебе честно сказать?

— Разумеется. Если б мне не был нужен честный ответ, я бы и не спрашивала.

— Эх, ну ладно. Только не смейся. Мы всегда веселились более… кхм… по-детски, — выдал школьник и почуял, как заалели его уши.

— То есть? — не поняла Крылова.

— То и есть! У нас не было ведущих, операторов, режиссеров и всего прочего. Мы сами исполняли эти роли. Если шли праздновать, то даже не знали, где окажемся к вечеру. Если дурачились, то делали это самозабвенно, как маленькие дети. Если снимали свои похождения на телефон, то обязательно настолько коряво, что даже пересматривать стыдно. Но зато от всей души.

— Интересно… — задумчиво провела ноготком по своей шее Крылова.

— Что, правда? — иронично усмехнулся Витёк.

— Конечно! Пойдем.

— Э… в смысле? Куда? — опешил юноша.

— Ну как куда? Веселиться так, как ты привык! — невозмутимо ответила одноклассница.

— Подожди, но у тебя же день рождения! — попытался вразумить сверстницу подросток.

— Именно. А это значит, что сегодня я выбираю, как проводить время.

— А как же твои гости? Ты их что, бросишь? — выложил последний аргумент Василевский.

— А я им больше не нужна, — обворожительно улыбнулась Дана. — Посмотри на них, они уже свою долю праздника получили. А вот ты промаялся в одиночку. Так что смирись, ты не отвертишься. Жди здесь, я за сумочкой.