Мой Мастер

Гарри проклял все и всех на свете, дожидаясь перевозочной тележки. Не только эльфы любили уколоть побольнее. Гоблины тоже развлекались. Немного позлить Старшего… что может быть приятнее? А всего-то и надо, что задержать тележку на пару часов. Потом, конечно, низко кланяться, извиняться и тихо улыбаться, разглядывая злого, как черт, эльфа.

Наконец оказавшись дома, он обнаружил еще один сюрприз от братца. Письмо. Хитрый Малфой, предвидя реакцию Поттера, решил избавить себя от бесполезных споров и известил своего младшего названного брата письмом, составленным по всем правилам. В котором в безапелляционной форме сообщалось, что Гарри, как младший в роду, обязан подчинится решению Главы Рода, дабы обезопасить семью, сохранив её тайну.

Решение Главы Рода вызвало приступ ярости. Гарри бросился к камину. В мэноре ему ответила Астория, и пришлось умерить свой пыл. Все же, пугать бедную девушку не хотелось. Да и выносить на всеобщее обозрение свои разборки с братцем казалось недостойным. Гарри мило поговорил с ней минут пятнадцать. Терпеливо выслушал все последние новости, восторженные ахи-вздохи в адрес беременной Гермионы и с удовольствием распрощался, попросив передать Драко пожелания всяческого благополучия. Будь он неладен.

Вечером Гарри был мрачен и тих. После ужина он устроился возле Гермионы и несколько часов не выпускал ту из своих объятий, наслаждаясь близостью с нерожденными детьми и успокаиваясь этим.

Ночью он погрузился в думосброс. Воспоминания Люциуса продолжали приносить сюрпризы. Гарри с удивлением узнал о том, что Мастер с середины его первого курса обучения в Хогвартсе пытался забрать его. Первый отказ был произнесен Дамблдором мягко, с извиняющийся улыбкой. Второй - с чуть укоризненной ноткой. Третий - с прямой угрозой. Люциус, в своей извечной манере, чуть склонив голову к плечу, лениво протянул:

- Все же… я думаю, что ваш отказ - всего лишь формальность. Я заберу мальчика силой.

- Вы? - Дамблдор даже немного привстал из своего директорского кресла. - Вы? Недочеловек, скрывающий свою истинную сущность ото всех и вся, угрожаете мне силой?

Люциус улыбнулся, но глаза его остались холодными:

- Я лишь делаю вам одолжение, сообщая.

- Мне кажется, вы забываетесь.

Люциус мягко поднялся из кресла для посетителей. Лениво двинулся вдоль стен кабинета, нарочито-заинтересовано оглядывая портреты прежних директоров Хогвартса.

- Отнюдь.

Он остановился напротив портрета Финеаса Блэка.

- Доброго вечера, достопочтенный.

Блэк с достоинством поклонился.

- Скажите мне, мистер Блэк, что дороже денег, власти, даже самой магии?

Финеас не задумываясь, ответил:

- Кровь.

- Благодарю, - Люциус с почтением склонил голову.

Дамблдор, хмуро следивший за ним, недовольно протянул:

- Что за показушность? О том, чтобы отдать Поттера не может быть и речи!

- У вас на него другие планы? Не так ли?

Директор зло ответил:

- Разговор считаю оконченным. Прошу покинуть мой кабинет.

Люциус спокойно смотрел на старика, и Гарри искренне удивился этому спокойствию.

- Ждите гостей. Примите их ласково, со всяческим вниманием и почтением, - и направился к выходу из кабинета.

Дамблдор не выдержал:

- Я запрещаю тебе даже приближаться к мальчику. Запрещаю!

Золотое сияние договора, заключенного много лет назад, вспыхнуло вокруг запястий Люциуса и Дамблдора. И стекло, как вода.

- Дороже магии, только кровь, - Люциус остановился у дверей.

Дамблдор потрясенно смотрел на свое запястье. Непреложный обет не сработал. Секунду директор собирался с мыслями, а потом попробовал снова:

- Я запрещаю тебе что-либо делать, чтобы добиться мальчишки.

И вновь вспыхнуло золотое сияние договора. И вновь стекло водой с их рук.

- Человек, - пренебрежительно констатировал Люциус. - Даже маггловские дети знают: от переменны мест слагаемых сумма… не меняется.

И вышел из кабинета.

Гарри вынырнул из думосброса. Несколько минут бездумно смотрел на коробку с флаконами, потом выудил один из них и вылил в чашу. Воспоминание вновь оказалось «сшитым» из нескольких событий. Первая часть была скучна. Разве что немного развлекал злой и какой-то потерянный Дамблдор. Люциус воспользовался всеми своими связями и просто-таки обрушил на директора град из министерских проверок. В комиссии входили только чистокровные, которым сам Дамблдор успел достаточно насолить, находясь в должности верховного чародея Визенгамота и своим ярым продвижением промаггловских законов в самом Министерстве. Дальше Гарри увидел, как Мастер, довольно улыбаясь, сообщает директору, что финансирование школы чародейства и волшебства урезается до минимума, соответственно, и ставки преподавателей падают почти неприлично низко. И все профессора школы извещены, что это решение не совета попечителей, а непосредственно самого директора. Так сказать, вынужденная мера, принятая в целях экономии.