Мой мастер

— Значит, так: ты ему «здрасте», он тебе «здрасте», — напомнила Вероника. — Ты говоришь: «Хотите, я вам спою?» Он говорит: «Хочу». Ты споешь, он влюбится…

— А вдруг не влюбится?

— Обязательно влюбится. Вон я на елке спела, так в меня сразу трое влюбились. Ты споешь, он скажет: «Давайте с вами дружить».

— Знаешь что, — попросила Танька сестру. — Ты в кустах спрячься. А если он полезет целоваться, выйди и скажи: «Таня, тебя папа зовет».

— Ага… а мне посмотреть интересно.

— Идет… — ахнула Танька. — Прячься.

Вероника ринулась в кусты, а Танька села на сваленное дерево и застыла.

По полю с компасом в одной руке и с картой в другой шел летчик.

Приблизился к Таньке. Спросил:

— Девочка, это Сукино болото?

— Да… — пролепетала Танька.

Болото выглядело как романтический заросший пруд, и было непонятно, почему оно называется болотом. И вообще ничего не понятно.

Летчик пожал плечами. Потом сунул компас в карман и стал прохаживаться перед Танькой, не обращая на нее ни малейшего внимания.

Танька была так смущена и перепугана, что даже не могла понять: нравится ей летчик или нет. Джинсы в обтяжку, а выражение такое, будто он получил из дома плохое письмо. Стоит тут, возле Таньки, а думает о чем-то другом.

От деревни по дороге на велосипеде ехал Вадим. К багажнику была привязана пластмассовая канистра. Стало быть, его послали за керосином.

Вероника вылезла из кустов и стала так, чтобы Вадим ее заметил. Когда Вероника чего-нибудь очень хотела, она обязательно добивалась. Так вышло и на этот раз: Вадим ее заметил.

— Пришел? — спросил Вадим, притормаживая около Вероники. Он был в курсе событий, поскольку через него доставали повестку из милиции.

— Пришел. Вон они.

Вадим слез с велосипеда и примкнул к наблюдательному пункту.

— Ничего, — определил Вадим. — Фирма.

— Он на трубе играет, — похвастала Вероника.

— Пойдем в клуб, — позвал Вадим. — На семь часов. Там кино привезли. Индийское.

— Не могу, — отказалась Вероника. — Я тут должна сидеть.

— Зачем?

— Когда летчик полезет целоваться, надо выйти и сказать: «Таня, тебя папа зовет».

— Он еще не скоро полезет, — убежденно сказал Вадим. — Можно посмотреть и вернуться.

Бабка Маланья несла ведра на коромысле, когда ее догнали на велосипеде Вадим и Вероника.

Вадим выжимал педали, а Вероника сидела на раме.

— Баба Маланья, будь другом, а? — обратился Вадим. — Посиди в кустах у Сукина болота.

— Чего? — удивилась Маланья.

— Там Танька с летчиком. Гуляют, — объяснила Вероника. — Как летчик к ней полезет целоваться, ты выходишь и говоришь: «Таня, иди домой, тебя папа зовет».

— А что за летчик? — поинтересовалась Маланья.

— Из Верхних Ямок.

— Не пойду, — отказалась Маланья. — Вдруг он мне в лоб закатает…

— Не закатает, — сказал Вадим. — Он культурный.

— Музыкант, — добавила Вероника.

— Ну и что? Федька Федосеев тоже музыкант. На гармошке играет. А как надерется, пять человек не свяжут.

Маланья поправила на плечах коромысло и пошла своей дорогой. Вадим посмотрел ей вслед.

— Да черт с ними, — сказал он, имея в виду Таньку с летчиком. — Не убьет же он ее, в конце концов. Ну подумаешь, поцелует один раз. Что с ней сделается…

— Нет, — не согласилась Вероника. — Это безответственно.

Вадим покрутил головой и вдруг увидел по другую сторону пруда Мишку Синицына. Мишка мыл свой мотоцикл, загнав его в пруд.

— Миш! Будь другом, а? — громко, напрягая горло, крикнул Вадим.

— А чего надо? — громко крикнул Мишка.

— Посиди в кустах у Сукина болота.

— А зачем? — Мишка выпрямился и перестал мыть свою машину.

— Там Танька с летчиком. Гуляют! — крикнула Вероника.

— А мое какое дело!

— Как летчик к ней полезет целоваться, ты выходишь и говоришь: «Таня, иди домой, тебя папа зовет».

А дальше действие развивалось следующим образом: летчик все прохаживался взад-вперед, ожидая того, кто его вызвал повесткой, Танька смотрела в спину летчику, а когда он оборачивался, тут же отводила глаза и напряженно смотрела перед собой.

Летчику надоело ждать. Он остановился и спросил:

— Девочка, а где тут у вас милиция?

— Там… — Танька повела рукой.

— Где там?

— Возле колодца.

— Возле какого колодца?

— Возле клуба.

— Девочка, я тебя очень прошу: если сюда придет милиционер, ты ему скажи, что я пошел прямо в милицию. Ладно?

— Ладно.

— Спасибо большое…

Летчик улыбнулся какой-то неопределенной, очень вежливой улыбкой и пошел.

Танька встала. Смотрела, как он уходит.

— Товарищ летчик! — позвала она с отчаяньем.

Летчик остановился. Обернулся.

— Здрасте… — сказала Танька. Она действовала по программе Вероники.

— Здравствуй, — удивился летчик.

— Хотите, я вам спою?

— Зачем? — еще больше удивился летчик.

— Так просто…

— Ну спой, — разрешил летчик, подумав.

Танька в волнении сглотнула, набрала воздуха, выдохнула и сказала сердито:

— Да не буду я! Еще чего!

И в это время из кустов вышел Мишка Синицын.

— Татьяна, тебя папа зовет, — небрежно бросил он Таньке. Глядел он, однако, не на Таньку, а на летчика и медленно к нему направлялся.

Подошел к летчику, встал перед ним с грозным видом.

— А ну мотай отсюда! — приказал он.

— Ты это кому говоришь? — не испугался летчик.