Мой лунный эльф или как не влюбиться по уши

– У каждого из вас есть магия, иначе не зачислили бы в группу, – продолжал тем временем Канаги. – Скорее всего, вы попадете на бытовой факультет или целительский. Возможно, к прорицателям. На боевой вряд ли примут, подготовка не та. Ну, о так называемом эльфийском факультете и говорить не стоит. Люди там учатся крайне редко, за все века человек пять счастливчиков наберется, не больше. Сейчас вообще ни одного нет. Давно уже не было. Так что, даже не мечтайте.

Полли горестно всхлипнула, а я чуть не подскочила от радости и облегчения. Мечтать о том, чтобы попасть к эльфам? Ну уж нет. Я и раньше-то по перворожденным не фанатела, а теперь – тем более. По мне, так чем дальше от них, тем лучше.

Перед высокой резной дверью Канаги замедлил шаг, развернулся, вынуждая всех остановиться. Окинул строгим взглядом «стройные ряды» подопечных, как полководец – войско перед решающей битвой, а затем распахнул створки, пропуская нас во внутренний двор академии. Вернее, на главную ее площадь, по форме напоминавшую гигантскую звезду.

Лучи-дорожки, посверкивая на солнце разноцветной каменной мозаикой, вели прямиком к башням факультетов, располагавшимся по углам этой звезды, а также к основному учебному корпусу и храму Судьбы. Обычно площадь пустовала, насколько я успела заметить в предыдущие дни, сейчас же, наоборот, оказалась до краев заполнена народом. Похоже, здесь собрались все студенты и преподаватели Эртдора. Хотя, скорее всего, так и было.

Белые, зеленые, красные, синие… – мантии всех цветов, от которых очень быстро начало рябить в глазах.

А в центре этой радужной вакханалии испуганно-восторженной стайкой сгрудились первокурсники в таких же, как у нас, невзрачных, почти бесцветных серых плащах, резко выделявшихся на общем ярком фоне. Новички Эртдора. Им предстояло участвовать в церемонии выбора, получить желанную искру и узнать, наконец, на каком факультете предстоит учиться долгие восемь лет. Чем заниматься всю дальнейшую жизнь.

К этим «избранникам судьбы» и повел нас Канаги.

– Идут… – Смотрите… – Чужаки… – Тоже сегодня выбирают? – Конечно. Предназначение же, – прошелестело в толпе, и неразборчивый, монотонный гул над площадью мгновенно стих, сменившись оглушительной, почти осязаемой тишиной.

Нас изучали со всех сторон, с ног до головы, всех вместе и каждого по отдельности. Тысячи взглядов – испытующих, любопытных, опасливых, настороженно-недоверчивых, а то и вовсе неприязненных. А вот безразличных точно не было. Еще бы, первые иномиряне в стенах Эртдора. Если бы к нам в университет занесло с десяток магов или хотя бы парочку эльфов, я бы, наверное, так же на них пялилась.

Наша четверка поравнялась с «серыми», остановилась. Мы с Сашкой кивнули, здороваясь, Семен оскалился в дружелюбной улыбке, и адепты испуганно прыснули в разные стороны. Одна девушка так спешила, что споткнулась и чуть не упала, хорошо, Сэм успел подхватить ее. Придержал, помог устоять на ногах, и первокурсница замерла, испуганно глядя на него снизу вверх огромными круглыми глазищами. Как кролик на удава, честное слово.

– Не волнуйся, – доверительно наклонился к ней мой приятель. – Я детишками не питаюсь, тем более, такими тощими. Специализируюсь исключительно на дамах… гм… более зрелых, фигуристых. А последнее время у меня вообще исключительно постные дни. Так что расслабься, ребенок. Не съем.

И вот девушке действительно бы успокоиться после таких-то обнадеживающих обещаний, а она вдруг вспыхнула, сердито засверкала из-под ресниц желтыми, как у кошки, глазами и возмущенно выпалила:

– Никакая я не тощая. Сам ты… Ты… – на этом все слова у нее закончились, а Сэм вдруг рассмеялся. Но не обидно, а мягко, как-то ласково что ли. Почти восхищенно.

Окружающие тоже начали улыбаться, облегченно зашевелились. Исчезло сковывавшее всех напряжение.

Сашка весело хихикнула, подмигнула мне, а меня, вопреки всему, вдруг охватило странное беспокойство. Так бывает, когда внезапно чувствуешь на себе чужое внимание. Ощущаешь его физически. Будто кто-то мягко провел подушечками пальцев по позвоночнику сверху вниз. Еще раз. И еще.

Я на секунду замерла, потом медленно обернулась, и не сдержала судорожного вздоха.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Эльф… Тот самый, неправильный.

Он стоял среди адептов своего факультета – вроде бы вместе с ними и, в то же время, чуть в стороне, как бы сам по себе – и его темный с серебряной оторочкой плащ резко контрастировал с белыми, почти ангельскими хламидами соплеменников. Казалось, в стаю утонченных голубей по ошибке угодил могучий черный орел. Стремительный, хищный и очень недобрый, судя по тому, как он на меня смотрел.

А смотрел эльф не отрываясь, не обращая внимания на то, что творится вокруг, словно на площади никого, кроме нас двоих, не было. И столько всего смешалось в его взгляде. Неверие, изумление, темная ярость и еще что-то – глубоко скрытое, почти неуловимое, чему я не могла найти определения.