Мой лучший враг (СИ)

– Поздравляю со вступлением в боевой отряд, солдат! – Стас приколол мне значок и пожал руку. Он задержал свою руку на моей дольше, чем на других.

Я очень загордилась. Это очень круто – быть членом отряда «Степных койотов!»

Это посвящение сделало нас всех ближе. Мы все стали одной семьей. И не повезет тому, кто встанет на пути у Степных койотов. Нас было так много… Мне было искренне жаль наших врагов.

Мне было десять лет. Мое членство в отряде Степных койотов закончится ровно через два года. Стас с позором вырвет мой значок и навсегда изгонит из отряда. И члены моей семьи станут моими врагами.

Глава 8

С появлением Степных койотов Стас начал меняться. Интересы у него стали совсем другие. Теперь он любил часами сидеть в Бункере с другими мальчишками. Или просто бесцельно шататься по улицам. Он презрительно хмыкал, когда я предлагала ему порисовать или поиграть в какую-нибудь из наших старых игр.

– Твои игры – для детишек! – говорил он. – У взрослых другие развлечения!

Мне становилась стыдно, и я больше никогда не предлагала ему играть во что-то детское. Презрительно смотрела на других девчонок во дворе, которые играли в резиночку, либо что-то рисовали на земле, или ребят, которые играли в выше ножки от земли.

– Фу-ты ну ты! – хмыкала я, смотря на девочек. – Девчачьи нежности!

Я лукавила. Мне все еще были интересны наши старые игры, но мне было стыдно сказать об этом Стасу. Я принимала его новые увлечения. А в старые игры играла с Дашкой, когда мы были вдвоем.

Стасу иногда надоедала большая компания, и мы уходили куда-нибудь с ним вдвоем. Мне очень нравились эти моменты.

Когда мы были вдвоем, то говорили о разных вещах, о том, о чем не могли бы поговорить со всеми остальными мальчишками из компании. Когда мы были вдвоем, Стас становился другим. Он переставал важничать, переставал быть лидером, а снова становился тем простым маленьким мальчиком, с которым я познакомилась в глубоком детстве.

Мы забирались на мою крышу и подолгу сидели там, поедая мороженое и разные другие вкусности. Это было прекрасное время, я обожала эти наши посиделки. Я любила такого Стаса. Стаса, который обнимал меня за плечи и по-братски говорил:

– Эй, сестренка, выше нос! Старший брат не даст тебя в обиду!

Я любила Стаса, который таскал мне из дома дорогие иностранные конфеты, привезенные из командировки его отцом. Он протягивал мне целые пакеты со словами:

– Я знаю, ты любишь такие. Бери, бери. Я еще принесу.

Я любила Стаса, который в моменты, когда слова не идут, но хочется сделать что-то такое стоящее, в порыве чувств сильно сжимал мою руку.

Когда мне исполнилось одиннадцать лет, Стас подарил мне лодочку, вырезанную из коры дерева.

– Я сам ее вырезал! – гордо сказал он.

– Спасибо! – поблагодарила я. С восторгом смотрела на лодочку. Она была прекрасной. Проработан каждый изгиб, даже скамеечка в лодочке была тщательно прорезана.

На дне лодочки краской были написаны наши имена.

Стас и Тома.

Мне тоже захотелось ему что-нибудь подарить. Хотя его день рожденья уже прошел, и я дарила ему диск с его любимой игрой, сейчас мне хотелось сделать подарок без повода. Что-то памятное. Стаса крестили в день Святого Серафима, и мне захотелось подарить ему иконку. Как-то я зашла в маленькую часовенку недалеко от школы и купила маленькую нательную иконку на грубом шнурке. Я шла домой и гладила иконку. Гладкая пластмасса, маленький зеленый квадратик. С иконки на меня смотрел Святой Серафим. Я не знала, понравится ли Стасу мой подарок – никто из мальчиков, которых я знала, не носил иконок. Но Стасу понравилось. Он тут же надел иконку. И сказал, что никогда ее не снимет.

Его лодочка до сих пор хранится у меня. Вместе с запиской и разными другими вещами, которые остались у меня от Стаса. От прошлого Стаса. Я всегда разделяю их. Тот мальчик из детства не имеет никакого отношения к этому жестокому чудовищу, которого я вижу каждый день в школе.

В те прекрасные моменты, когда мы оставались со Стасом вдвоем, мы часто бегали к деду на работу. В его каморку охранника. Дойти до его работы было само по себе приключение, потому что идти нужно было целый час. Войдя в его каморку, мы попадали в удивительный мир.

Я обожала его каморку. Она маленькая, но очень уютная. На стене висел портрет Армстронга. Одна стена состояла сплошь из книжных полок. Стругацкие, Беляев, Брэдберри, Уэлс… Дедушка всегда обожал фантастику. А еще у дедушки было много сборников стихотворений.

Мы приходили к дедушке в его каморку. Пахло ромашковым чаем. Дедушка всегда пил этот чай. Он болел желудком, и врачи прописали ему пить чай из ромашки. Мы ненавидели этот чай, он на вкус был ужасно горьким, морщились, но пили, потому что дедушка пил. И потому что это было традицией, а традиции нельзя нарушать. А еще дед угощал нас каменными пряниками, которые лежали в этой каморке, наверное, с самой ее постройки.