Мой любимый тренер

С тяжеленными пакетами иду на выход, и в этот момент мне приходит в голову: может, и зря отказалась от охранника. Сейчас вручила бы ему пакеты и не пришлось тащить самой.

Кое-как добредаю до дома, поднимаюсь на свой этаж, вставляю ключи в замочную скважину, а они почему-то не вставляются.

— Какого…

Пихаю дверь, а она открывается.

Тут вижу в прихожей глюк из прошлой жизни.

Витю! Он стоит как ни в чем не бывало, прикладывает к щеке пакет со льдом.

Мои тяжелые пакеты разом валятся на пол лестничной клетки.

С круглыми глазами наблюдаю, как он кидает в сторону лед и устремляется ко мне. Подхватывает мою поклажу и тащит на кухню.

Тут же слышу:

— Инга, ты зачем столько накупила? Дорогущие продукты из супермаркета, ты клад нашла, что ли?

Нет, ну это точно глюк из прошлой жизни. Сколько раз я слышала от него подобные речи — не сосчитать.

Глюк, по которому я не скучала.

Трясу головой, силясь сбросить с себя оцепенение. Через секунду все-таки прихожу в себя, спешу вслед за бывшим мужем.

А тот вовсю хозяйничает, кладет пакеты на стулья, начинает их потрошить.

— А ну, не трожь! — шиплю на него. — Я, вообще-то, не для тебя все это покупала! Что ты вообще тут делаешь?!

— Ингуля, я тебе сейчас все объясню, — тут же выдает он.

А потом случается то, чего лично я от Виктора ну никак не ожидала.

Он несется в прихожую, копошится в своем рюкзаке, а потом возвращается ко мне, с благоговением держа в правой руке красную бархатную коробочку.

— Вот, — заявляет он с важным видом.

И открывает.

Оттуда на меня смотрит тоненький золотой обруч с прозрачным камнем. Фианит, что же еще? Ну не бриллиант же, в самом деле. А даже будь это бриллиант, разницы никакой.

— Что это значит? — Моя левая бровь ползет вверх.

— Стань моей женой! Снова… — важно заявляет он.

Шок — это по-нашему.

Стою, как последняя дуреха, хлопаю ресницами.

Виктор тем временем распинается:

— Я все осознал, от Веры ушел, теперь ты и только ты…

— Вить, — прерываю я фонтан его речи и задаю резонный вопрос: — Ты как вообще попал в мою квартиру?

Он на секунду запинается, а потом пожимает плечами и заявляет:

— Я случайно нашел в своих вещах ключи, вот и… воспользовался.

— Какие такие ключи? — Мои брови сходятся у переносицы. — Я же забрала их у тебя… Ты сделал дубликаты?

— Да нет же, твои старые запасные ключи, вот…

С этими словами он идет в прихожую, вытаскивает из замочной скважины мои собственные ключи с брелоком-слоником.

— Я думала, что потеряла их полгода назад, — охаю, прикрыв рот ладонью.

— А я говорил — нужно, чтобы все лежало на своих местах, — привычно ворчит он.

— Случайно нашел, да? Воспользоваться решил… — начинаю шипеть, прищурившись. — А ну, признавайся — взял без спроса, так?!

— Прежде чем кричать, хоть подумала бы головой, зачем мне было специально брать твои ключи? Какая глупость даже предположить такое…

— Ладно, нашел, а заходить в чужую квартиру тебе нормально? Ты тут, вообще-то, больше не живешь! — заявляю, уперев руки в боки.

— На меня, между прочим, хулиганы напали в подъезде! — говорит он с жаром. — Видишь, как отоварили?

Он указывает на свое лицо.

Подмечаю, что Виктор и вправду неважно выглядит. Левая половина лица заметно отекла, а черная водолазка и брюки в чем-то измазаны. Такое ощущение, что кто-то протер моим бывшим мужем пол.

— Тебе что, меня не жалко? — заявляет он обиженным голосом. — Помогла бы лучше, позаботилась…

Наверное, в этот момент мне действительно должно было стать его хоть чуточку жаль. Но вот какое дело — после того как он променял меня на Веру, никаких положительных чувств к нему испытывать не могу.

— Витечка, я помогу, позабочусь, — говорю елейным голосом.

А потом подхватываю его пожитки и несу их на лестничную клетку.

— Инга, ты что делаешь? — визжит он не своим голосом.

И выскакивает следом.

— Стой тут, — командую строго.

Он замирает.

Я нагло пользуюсь его наивностью и заскакиваю обратно в квартиру. Не забываю тут же запереть дверь. Лишь после этого выдыхаю. Ух!

— Инга, что это значит? — доносится из-за двери его вопль.

— А ты догадайся, — отвечаю. — У тебя же два высших образования, ты так любишь ими хвастать, прояви чудеса дедукции.

— Я же тебе сделал предложение, я же кольцо купил. Вот! — орет он за дверью, а я не отвечаю.

— Инга, не смей так себя вести, если ты немедленно не откроешь, я уйду. Я насовсем уйду!

Тут уже не могу молчать:

— Дорогой джинн, исполни мое желание… Уйди уже!

— Я от тебя такого не ожидал, — продолжает злиться он. — Знай, Островские не навязываются. Я вот сейчас уйду и… Ой… Инга! Немедленно открой, я куртку забыл.

Оборачиваюсь к вешалке и подмечаю — его куртка действительно висит там. Главное, мои вещи свесил на другую половину, а свою верхнюю одежду разместил по-барски, прямо как раньше. Ни дать ни взять хозяин домой вернулся.

Шумно дыша, срываю его кожанку, резко распахиваю дверь.

— Инга, ты одумалась? — Он тут же распахивает руки, словно хочет броситься меня обнимать.

— Между нами все кончено, Виктор, — говорю ему замогильным голосом.

Швыряю в него курткой и снова быстро закрываю дверь.

В подъезде слышится какое-то шарканье, а потом все затихает. Наконец-то!