Мой любимый граф

– Уверена, что Лиззи этот урок запомнит на всю жизнь, – глухо произнесла я, врываясь в пустую комнату. Я заметалась, как птица, у которой выпал из гнезда птенец. Лиззи всего лишь маленький ребёнок. Я знала, что ей грозит опасность, и повела себя как идиотка.

Стремительно вылетела в коридор и помчалась вниз. Музыка становилась громче. Мазурка или кадриль. Нелепые танцы. Прыгают, дрыгают ногами, скачут, как козлики. А я проворонила ребёнка.

Я задыхалась. Сердце колотилось о рёбра. Горло свело судорогой. Где искать Генри? Нет, где найти эту змеюку подколодную Артура? Я была уверена, что он был в курсе происходящего.

Кружева, пастельные цвета платьев, чёрные, серые, коричневые, синие, бордовые фраки. Слепящий глаза, блеск драгоценностей – всё слилось в карусель. Меня подташнивало от страха и усталости. Но я упрямо шла сквозь толпу в сторону сада.

«Они туда хотели меня заманить», – стучало в голове.

Вдруг мою руку перехватили ледяные пальцы, безжалостно впиваясь ногтями в нежную кожу даже сквозь шёлк перчаток.

– Леди Кэтрин, вы не дочь, случайно, потеряли? – холодные бесстрастные глаза и мина озабоченности на бледном лице. Жуткий контраст. Я вспомнила мультфильм «Каролина». Фальшивую, правильную маму девочки. Точь в точь она.

– Да, конечно. Вы её видели? – задала вопрос, чувствуя, как сама, по собственной воле, пойду в ловушку, лишь бы ребёнок не пострадал.

– Видела, как она проскользнула в сад. Была уверена, что она с кем-то из вас. Хотя, я видела Генри и Артура, что ушли в кабинет лорда Гранта. Вы не переживайте. Что может случится с ребёнком среди такой толпы? – ухмыльнулась стерва на мгновение, сразу же стирая ухмылку и надевая снова маску.

– Леди, я пойду поищу её, – вызвалась Грета. Но этим людям нужна была я. Стоило подумать, что женщина за мной побежит.

– Сами потеряли, теперь ищете? Ступайте отсюда, милая. Я пойду с графиней, – жёстко заявила девушка и вновь вцепилась в руку мёртвой хваткой. Я вздрогнула всем телом. Что за грабли у этой девицы?

– Мы сами пойдём. Право, вам не надо меня сопровождать с такой-то свитой, – криво улыбнулась я леди Кент и получила в ответ напряжённый оскал. В глазах плескался ужас. На самом дне глаз. Всего секунду, но, я разглядела его. Взгляд был направлен за мою спину. Я хотела развернуться, но мне не позволили.

– Пойдёмте же.

Я поморщилась, но последовала за девушкой. Мельком смогла увидеть профиль мужчины, на которого смотрела девушка, но разглядеть не успела. По фигуре это был точно тот человек, который совокуплялся с леди Кент наверху.

Пока я размышляла, мы оказались в саду. Меня резко подтолкнули вперёд, наконец-то отцепляясь.

– Где девочка? – спросила я. Бледнолицая шпала развернулась и пошла в дом.

А на меня напали сзади. Удар страшной силы взорвал мозг, раскалывая череп на осколки.

Первым сквозь плотную тьму просочился звук колёс. Одно из них безбожно скрипело. Готовились, видимо, похитители на скорую руку.

Я попыталась пошевелиться, но только застонала от боли. Мои руки были заведены за спину и крепко связаны. Ниже локтей я их не чувствовала. А плечи и спина горели огнём от невыносимой боли. Я лежала на полу кареты, лицом на грязных досках. Кожу с щеки, кажется, стесала напрочь. Перед глазами виднелся тяжёлый ботинок на толстой подошве и грязная мятая штанина. Свет от керосинового фонаря моргал и рассеивался, иногда высвечивая убогую картину внутренней отделки катафалка на колёсах, а иногда погружая в душную, пропитанную запахом прогорклого жира, вкупе с чесноком и застоявшегося аромата грязной одежды и пота, тьму.

– Очнулась? Лучше бы ты оставалось без сознания. Придется тюкнуть ещё раз. Не люблю кровь, – с сожалением проскрипел голос мужчины сзади. Повернуть голову не было возможности. У меня свело шею. Значит, везут достаточно долго.

– Что вам от меня надо? – почти прошептала я.

– Не надо нас ни о чём спрашивать. Наше дело благополучно тебя утопить, а не разговаривать с тобой, – прошаркал перед носом ботинок, поднимая пыль, я чихнула и разбудила спящее лихо – боль стала плавить мозг.

– Куда вы меня везёте? И зачем меня топить? – не унималась я.

– Ладно, раз ты спрашиваешь, отвечу. Будем считать, что это последнее твоё желание исполняем, – хрюкнул «ботинок». – Это не мы тебя утопим. Сама себя утопишь. Почему? Это уже не наше дело. Самоубивица будешь.

– Ясно.

«Ум-м-м, как больно-то. Бедная моя голова»

– А может, договоримся? Вы же взяли мои драгоценности? Так вот, я подарю вам их от чистого сердца. Тогда от них будет толк. От украденных вещей толка не бывает. Как пришло, так и ушло.

– Она права, – поддержал скрипучий голос. – За всю жизнь так и не нажил добра, хотя через эти руки прошло много всего: деньги, золото, драгоценности.

– Ну и что? Теперь из-за твоего согласия с этой леди мы должны слушать её? Может, ещё и домой отвезём, живую и невредимую?

– Мы и так её домой везём, дурень. Отпускать её никто не собирается. Я знаю своё дело и ещё никого не подводил.

– Эй, уважаемые, а можно я скажу своё последнее желание? Я не прошу меня отпустить. Хочу попросить.