Мой любимый герцог

– «Если джентльмен предпочитает верховые прогулки с друзьями катанию с вами, то скорее всего он повеса». – Герцог поднял глаза на Марлену в полном недоумении. – Все молодые люди увлекаются лошадьми, имеют друзей и ухаживают за дамами. Не понимаю. Разве нельзя эти развлечения совмещать?

– Я уверена: автор имел в виду, что если джентльмен ухаживает за юной леди, то должен уделять внимание только ей, а не увлекаться верховыми прогулками, охотой, карточными играми и прочими удовольствиями, которым так любят предаваться повесы.

На красивом лице герцога было написано искреннее удивление и любопытство. Хмыкнув, он полистал книжицу и наугад прочитал еще одну фразу: «Если свидания проходят под надлежащим контролем, то мужчина, который на них приглашает, настоящий джентльмен». Повертев книгу в руке, Ратберн посмотрел на Марлену:

– Вы позволите?

Она насторожилась. Он что, хочет это читать? То, что написано фактически про него самого и двух его друзей? Впрочем, что она могла ответить?

– Конечно, ваша светлость, пожалуйста, берите. Как видите, их у меня много, так что на всех хватит.

Евгения что-то пробормотала, Марлена дернулась к ней, и герцог поддержал ее за локоть, чтобы не уронила брошюры. И опять по телу разлилось тепло. Его рука оказалась сильной и надежной. Ей следовало бы держаться подальше и избегать его прикосновений, но очень уж приятными они были.

– Я верну ее.

– В этом нет никакой необходимости. Можете не беспокоиться, ваша светлость.

– Никакого беспокойства. Мне непременно нужно познакомиться с вашей кузиной, да и вообще я буду время от времени заезжать, чтобы справиться, как у вас дела. А теперь займитесь подругой. Не провожайте, я найду выход.

Марлена проводила герцога взглядом, не в силах понять, почему так реагирует на него. Возможно потому, что она слишком долго писала о сент-джеймсских повесах? Услышав, как хлопнула входная дверь, она сложила брошюры на стул и присела на диван рядом с Евгенией.

– Что со мной? – приподняв голову и оглядев комнату, слабым голосом спросила подруга.

– Только не пытайся встать: может закружиться голова. Ты упала в обморок.

Не было никаких причин расстраивать Евгению еще, и Марлена не стала сообщать, что это произошло дважды.

– Как ты сейчас себя чувствуешь?

– Кажется, нормально. – Евгения прижала дрожащую руку ко лбу. – Не знаю. У меня какое-то странное ощущение. Нечто подобное случилось, когда умер папа и я узнала, что мне придется жить с Вероникой. Тогда мне было всего восемь, но я помню.

– Ты потеряла сознание, услышав о смерти отца?

– Нет. Тогда я была уверена, что это не может быть правдой. Папа не мог умереть. – Она огляделась. – Как сейчас. В комнате, когда я вошла, вроде был джентльмен, и ты сказала, что это герцог Ратберн. Но это же неправда. Здесь никого нет.

– Хотела бы я заверить тебя, что так и есть, но герцог действительно здесь был.

Евгения вздрогнула и приподнялась на локтях.

– Где же он? Пошел за стражей?

– Просто ушел, так что успокойся, – сказала Марлена, услышав в голосе подруги откровенную панику. – Все хорошо.

– Тогда зачем он приходил? Ему что, все известно? Он вернется? – Она снова опустила голову на подушку.

– Не волнуйся, все в порядке. – «Во всяком случае пока». – Я абсолютно уверена, что он ничего о нас не знает.

– Когда ты назвала имя, – сказала Евгения, – я решила, что меня сейчас закуют в кандалы, посадят в тюремный фургон и увезут.

– Признаюсь честно, эта мысль посетила и меня, когда он явился в наш дом, – невесело усмехнулась Марлена. – Но, поверь, герцог понятия не имеет, что мисс Гонора Труф – это я, а ты еженедельно доставляешь материалы мистеру Трауту.

– Я всегда знала, что это не для меня, – вздохнула Евгения.

– Чепуха! – возразила Марлена. – О чем ты говоришь? Мы занимаемся этим уже три года, и никто ни о чем даже не подозревает.

– Нам просто повезло, – обдумав ее слова, глубокомысленно изрекла подруга и, сделав паузу, добавила: – А этот герцог просто красавец.

«И это еще далеко не все».

– Но мы должны и дальше относиться к нему как к причине несчастливого замужества и периодических приступов тоски твоей сестры, – напомнила Марлена.

– Об этом я никогда не забуду. А зачем он сюда явился?

– По совершенно другой причине: потом расскажу. А теперь вот что: зачем мистер Траут выдал тебе так много экземпляров моей брошюры? Я сама едва в обморок не рухнула, когда увидела, какую кипу ты несешь.

– Не знаю. Все это принесла горничная мистера Траута без всяких объяснений.

– Думаю, это для того, чтобы как можно больше читателей о ней узнали: вырастут продажи.

Евгения нахмурилась.

– А это не значит, что книга плохо продается?

– Она появилась в магазинах всего неделю назад! – возразила Марлена. – Пока рано делать выводы. Мистер Траут говорил, что мой скандальный листок весьма популярен, а потому все, кто его читает, захотят приобрести и брошюру.

Евгения улыбнулась и села.

– Ты права. Не знаю, почему я так разволновалась.

– Это вполне естественно. Давай немного подождем, а если уж не начнут покупать, тогда и станем беспокоиться.