Мой любимый демон

Мужчина быстро прошел через сени в горницу, и там уже в узкую комнатку, что принадлежала ему, положил девушку на кровати и присел рядом. Теперь он мог более точно разглядеть её красивые черты лица, слегка задранный к верху носик, пухлые, хоть и покрытые коркой высохшего ожога, губы. И то, как поблескивает ярко-зеленая чешуя, что покрывала её тело вместо кожи. Он отодвинул прядь её волос, оголив её шею и грудь. Казалось, хотел придумать, как ей помочь, как залечить её раны. Но вот дверь скрипнула, раздались шаги. «Алёшенька, ты что так рано вернулся?» Его мать отдернула завесу, служившую вместо двери, и, сделав шаг в его комнатку, но, увидев девушку на его кровати, словно остолбенела. Остановившись и схватившись рукой за сердце, казалось, не знала, что сказать, что сделать. Тот цвет, что дарила коже девушки, явно пугал женщину. «Лешка, ты что такое в дом притащил?» Громко проговорила она, быстрым шагом приближаясь к молодому мужчине, и, отдернув его за рукав, заставила отойти дальше от кровати. Но, вглядевшись в лицо незнакомки, в те чешуйки на её коже и те раны на её теле, затряслась. «Дракона в дом принес!» Словно в ужасе прошептала женщина. «Думала, они умерли все давно?»

«Дракон?» — мужчина, казалось, совсем не понимал слова своей матери. — «Ты еще скажи, что тоже веришь в прабабкины сказки».

— «Не сказки — это сынок». — вздохнула женщина. — «И это существо тому доказательство. Вот только она, видимо, совсем маленький дракон, раз незамеченной столько лет прожила». Она достала платок из рукава, намочила его в ведре с чистой водой, что стояло на невысоком табурете у входа в комнатку, и, вернувшись к девушке, протерла слегка её лицо, плечи, грудь. — «Иди-ка, сынок, в кладовку, принеси мне масло из облепихи. Я пока девушку переодену. Платье её уж очень узкое, стягивает и без того поврежденную кожу, да и рваное, грязное. Надо в чистое переодеть, тело омыть. Так что иди пока что погуляй!» Он кивнул головой и вышел из комнаты, но не собирался далеко уходить, подглядывая из-за шторы, как его мать, разрезав ножницами зелёную ткань, снимает с девушки платье, как протирает её кожу влажным платком, стирает с неё грязь и прилипшую землю. Тонкие голые ножки, округлые ягодицы, плоский животик, втянутый и притягательная, соблазнительная грудь, хоть и была небольшой, но при этом упругой с напряженными, темного цвета сосками. Женщина протерла еще раз тело девушки платком, более влажным, и кожа, впитывая влагу, наполнялась телесным оттенком. Приятным и нежным, хоть и достаточно бледным. И вот он дрогнул, но не опускал с неё взгляда. Девушка открыла глаза, смотрела прямо на него, казалось, понимая тот взгляд, которым он смотрел, что за чувства сейчас овладевали им. Но её глаза, наполненные рыжим мутноватым цветом с черными крапинками и прямой черной полосой, как у ядовитой змеи, его пугали. Она снова закрыла глаза, казалась неживой, хоть и было слышно сейчас её дыхание, тяжелое, больное.

Открыв тяжелые веки, она оглядела комнатку. Узкая и достаточно маленькая. Вмещала в себя узкий шкафчик, тянущийся от пола до самого потолка, столик, что стоял вплотную к нему. И ту узкую деревянную кровать, на которой она лежала. «Где это я?» — прошептала Роса и медленно, приподняв спину, оторвалась от подушки, опустила ноги. Она сидела на краю кровати, продолжая осматривать темную комнатку, в которой не было окна. Вот она увидела ведро с водой у входа в комнату и спустила ноги на пол, попробовала подняться. Ноги казались ватными, совсем не слушались свою хозяйку. Она сделала несколько шагов и упала на пол. Вздохнула и на несколько секунд прикрыла глаза, казалось, желая угомонить быстро бьющееся сердце внутри груди. Девушка, открыв глаза, подползла к ведру с водой. Казалось, боялась сделать новый рывок и попытку подняться на ноги. Она сняла ведро с табурета, подтянула ближе к себе и умыла лицо. Затем зачерпнула ладонями воду и выпила одним глотком. Приподняла руку и оглядела черные длинные ногти, что еще не успели принять привычные человеческие формы. «Что я делаю в человеческом доме?» — хмыкнула она устало, осмотрела ту рубашку, что устроилась на её теле. «И где моё платье?» Она снова поднялась на ноги, придерживаясь руками о стенку, отдернула штору, что служила дверью, и вышла в большую светлую комнату. Доковыляв до большого круглого стола, повисла на нём, отдышавшись, снова глубоко вздохнула. «Ноги совсем не слушаются».

— «Ты очнулась?» — в комнату вошла женщина, светловолосая, достаточно худая, но при этом крепкая, с ведром, полным воды, и тряпкой. — «Ты слаба еще. Не надо было вставать!» — она поставила ведро на пол у стола и бросила в него тряпку. — «Пойди приляг».

«Кто вы?» — протянула девушка и, сделав шаг в сторону, опустилась на стул, что стоял рядом со столом.

«Меня зовут Елена, а это мой дом», — женщина по-хозяйски смотрела на девушку, расставив руки по бокам. — «Мой сын принес тебя из леса неделю назад. Ты была ранена, не могла очнуться. Потому я старалась выходить тебя. Благо такие, как ты, не умирают от огня».