Мой любимый деградант

А там стоял Матиас Мартазан, в черном нарядном костюме с белым платочком в нагрудном кармашке. В одной приподнятой руке он держал огромный букет ярко-алых лилий. А в другой опущенной руке держал такую же огромную корзину со сладостями. С распущенными, немного лохматыми, волосами, с обеими занятыми руками, и с широкой улыбкой, сверкая всеми зубами, он выглядел, как фантастическое видение. И впечатление произвел на всех адептов в столовой именно такое. Вся столовая замерла в немом ожидании. Лион и Чмир переводили с меня на Матиаса недоверчивые взгляды. Тимир же не сводил пристального взгляда с меня одной.

А мой якобы жених важно зашагал в нашу сторону, я даже встала и ногой отодвинула от себя стул. Мне и самой было интересно, что сейчас произойдет.

- Сафира, чудо мое, ты как всегда прекрасна. – И он вручил мне букет, держать который мне пришлось обеими руками. Букет был настолько большой, что я уже не могла следить за обстановкой в столовой. И поэтому вздрогнула, когда Тим, сказав, чтоб я не опаздывала на пару, быстро направился к выходу из столовой.

А Матиас, не дождавшись от меня даже благодарности, спросил:

- Здесь посидим или пойдем в твою комнату?

Перед моими глазами все еще стоял Тим, быстро удаляющийся из столовой. Он мог не так понять визит младшего Мартазана. Мне не хотелось расстраивать Тима, и так людей, желающих подавить его, слишком много.

Но все же пришлось встряхнуться и посмотреть на Матиаса. Я вспомнила и про правила вежливости: отметила вслух, что букет очень красивый. Потом пригласила дарителя в мою комнату, говорить при таком количестве любопытных свидетелей – идея не самая удачная.

- Не красивее тебя, чудо мое. - Поражая меня и восхищая окружающих своей галантностью, проговорил Матиас и пропустил меня вперед.

Несколько адепток с моего курса напомнили мне, пока я шла к выходу, что до начала занятия осталось только двадцать минут.

39. Артефакты. И не только они.

39. Артефакты. И не только они.

В своей комнате я сразу пригласила Матиаса присесть, и даже придвинула ему табуретку. А он окинул ее сомневающимся взглядом и прошел дальше в помещение и уселся на мою кровать.

- Она не заправлена. – Заметила я.

- Сам всегда ненавидел с покрывалом возиться, - отмахнулся он от такой мелочи.

Я вспомнила Тима, он бы никогда так не сделал, сам бы постель заправил, а потом сел на табуретку.

- Хотите спросить, к чему эта суета? – Возвращая мои мысли в комнату, спросил Матиас. И при этом по очереди кивнул на букет в моей руке и корзину со сладостями на полу.

- Да! – Мне это было очень интересно, вопрос с помолвкой мы, кажется, уже закрыли.

- Хотел извиниться за свое недостойное поведение в ресторане. Вы не похожи на моих прежних женщин. – Я только плечами пожала. Он уже просил прощения, я ему простила его попытку поцеловать меня. – Еще она просьба - давайте перейдем на неформальное общение, а то я себя стариком чувствую, а мне только тридцать лет. - Я сомневалась, что это вообще стоит делать, но, так и быть, кивнула ему, соглашаясь. - И еще у меня к тебе одно дело. Меня в Министерстве поздравили с помолвкой, и назойливые предложения породниться от коллег мигом отпали. Так что я буду этот слух поддерживать и подпитывать. И тебе советую никого не разубеждать. Объявлять о помолвке мы не будем, клятв друг другу не даем, никаких договоров не подписываем. Но для всех, все-таки, будем женихом и невестой.

- А отцу своему вы тоже правду не скажете? – На вопросы ректора я отмалчиваться с таинственным видом не смогу. И перейти сразу на "ты" у меня не получалось.

- Нет, конечно. Папе я сразу все объяснил. И сегодня с утра к нему заходил. Сказал, правда, что ты мне очень нравишься, и я пытаюсь тебя завоевать. – С широкой улыбкой заявил Матиас.

Что-то мне вся эта ситуация не нравится с самого начала. Как бы нам с Матиасом не доиграться, подыгрывая всем окружающим.

- Неправильно это. – Слишком довольным выглядел Матиас, я попыталась достучаться до него с другой стороны. - Я перед твоим отцом получаюсь жестокой сердцеедкой. И ректор мне еще за тебя мстить будет.

- Мой отец никогда не будет в Академии сводить личные счеты. – Меня его слова не успокоили. Я вообще не хотела терять уважение ректора Мартазана. – И как только вы провалите практику с Найтом, наша помолвка еще может состояться. Я думаю, что ты будешь хорошей женой. Но учиться тебе я запрещать не стану.

- Мы практику не провалим! – Меня настолько возмутили слова о нашем с Тимом провале на практике, что все остальное, сказанное Матиасом, уже не имело значения.

-Ты не провалишь, адептам третьего курса достаточно получить зачет. Вы вообще основную работу на подготовке к практике проводите. А у Найта шанса нет.

- Почему? - От повторной волны возмущения и чувства надвигающегося несчастья я даже кинула букет лилий на стол. Прямо на разбросанные книги и тетради.