Мой личный враг

— Ну, приступай! — разрешила Маша, видя, что Ладка через минуту лопнет, как мыльный пузырь, если немедленно не поделится новостями. — Излагай. Все равно ждать.

Они обсудили все, что интересовало их в данный момент, и съели полпирога, когда из комнаты, что-то еще договаривая, вышли Иван и Филипп.

— Вот что мы хотим сказать вам, дамы, — с ходу начал Филипп, когда все трое повернулись к нему. — Вы блестяще провели всю партию. Честное слово. Но на этом нужно остановиться.

— Что значит — провели всю партию? — спросила Александра. — Какую партию?

— Саш, — сказал Иван и сел на свободную табуретку, которая под ним скрипнула, — на той кассете, которую ты у себя нашла, была очень короткая, по-моему минуты на три — три с половиной, шпионская съемка глебовского зама и еще трех гавриков, которым Глебов мешал. На дискете — копии документов, которые предполагалось передать в Генеральную прокуратуру. Компромат.

— Что за гаврики? — перебила Лада.

— Это не имеет никакого значения, — терпеливо ответил Иван. — Эти ребята — совсем не нашего уровня, и не нам наставлять их на путь истинный. Я сумел передать Мане записку, смысл которой сводился к следующему: если мои документы — ну, кассета с дискетой — помогут Глебову удержаться на работе, я останусь в живых. Его отставка была совсем не нужна тем, у кого я оказался. Я был уверен, что они-то точно меня пристрелят, но вышло наоборот…

— А сначала ты был у других? — дрожащим голосом спросила Маша.

— Я был у тех, кто организовал мой плен и смещение Глебова, — пояснил Иван. — После какого-то очередного боя я оказался на другой стороне.

— Как бы у своих, — уточнила Лада.

— Как бы, — усмехнулся Иван. — Саша нашла пакет и в конечном счете догадалась, что отставка Глебова будет подкреплена фильмом, вроде бы моим, а на самом деле не моим, и предупредила его. Я был абсолютно уверен, что вы этого не сможете, девчонки. Это очень трудно… Я не знал, что за моей дачей следят, даже не предполагал, иначе не стал бы писать никаких записок.

— А кто был на даче? — спросила Александра.

— О кассете знал Илья, — хмуро сказал Иван. — Я собирался дать ее в эфир и сказал ему…

— Общественно-политический продюсер? — ахнула Лада.

— Очевидно, он немедленно сообщил… кому надо, и ее стали искать, чтобы она не всплыла. Думали, что она у Маши или в моей машине… Вы знаете, Маше даже угрожали. А я ее у тебя в пакете забыл, представляешь?

— Ну и что? — спросила Александра. — Дальше-то что? Это все высшие эшелоны власти, а нам угрожают вполне конкретные бандюги.

— Глебова в отставку выперли, но с меньшими потерями, чем могли бы. Сашка будет мешать до тех пор, пока есть опасность, что она сдаст всю историю с подложным фильмом в прессу, пусть даже никаких доказательств у нее нет. Все равно это вызовет новый виток разбирательств, а они никому не нужны. Я мешаю потому, что меня должны были полгода назад похоронить, я же приперся в Москву. А без моих похорон, — Иван улыбнулся Маше, — затея вообще теряет всякий смысл.

— Ну-ну, — поторопила Александра, — что теперь делать? Куда кидаться?

— Тебя Филипп должен увезти и спрятать, — сказал Иван. — Я свяжусь с нужными людьми и пообещаю не вылезать ни с какими заявлениями в обмен на жизнь. Пригрожу: если меня в один прекрасный день пристрелят, из-за границы придут мои бумаги, и тогда мало никому не покажется. Для начала я назначил на завтра пресс-конференцию у Лешки Бенедиктова на «Эхо Москвы», и мне уже по поводу нее звонили… Так вот, завтра я нашумлю, обрадую народ возвращением, а потом лягу на дно.

— Надолго? — спросила Лада, задумчиво его изучая.

— Думаю, что навсегда, — сказал он, скривившись. — Я ни на что больше не годен…

— А зачем мне щеку резали? — поинтересовалась, ни к кому конкретно не обращаясь, Александра. — Чтобы я умерла от потери крови?

— Не знаю, — сказал Иван, и Александре показалось, что он врет.

— Ивана здесь пока подстрахует Павлик, — подал голос Филипп. — Ему, конечно, неинтересно в чужие дрязги влезать, но выхода у него нет.

— Он что, тебе обязан? — язвительно спросила Александра, но Филипп только взглянул на нее и ничего не ответил.

— На этом я хочу поставить точку, — сказал Филипп после непродолжительного молчания. — Поблагодарим Пречистую Деву за то, что она сохранила всем вам жизни и даже отчасти здоровье. Завтра Алекс и я улетим в Париж и вернемся, когда вся эта история станет… — он поискал слово, — …неактуальной. Если мы все рассчитали правильно, у Ивана не будет проблем с безопасностью. Соответственно, у Маши тоже. Лада не имеет к этой истории непосредственного отношения, ей вряд ли что-нибудь угрожает.

— Васятка назначения ждет, — сообщила Лада, — так что мы тоже, наверное, отбудем.

— Очень хорошо, — кивнул Филипп.

— И все-таки… кто? — с необычной для нее злобой спросила Маша. — Кто все это затеял? Я хочу…

— Нет, — перебил Филипп, — нет. Это не имеет значения и никак вас не касается. Вы и так чуть не сорвали всю комбинацию. Хватит.