Мой личный сталкер

Почему так обидно-то? Я что, правда мысленно уже видела наше со Стасом будущее? Вышла за него замуж, родила троих детей и завела собаку? Может, все женщины подсознательно так делают с теми мужчинами, с которыми трахаются?

– Ну сама смотри, – Стас переложил руку поверх футболки мне на грудь, от чего стало только тяжелее. – Спи.

Легко сказать – спи! Я вообще не привыкла днём спать… А тут ещё слёзы эти…

Просто лежала, беззвучно сглатывая то и дело растущий в горле ком, обливаясь потом и боясь пошевелиться, чтобы не потревожить Стаса. Ему-то вон, похоже, вполне удобно…

От нечего делать рассматривала кожаные браслеты и фенечки на запястье его руки, лежащей почти перед глазами – несколько тонких потрёпанных шнурков с узелками, красивая плетёная полоска с металлической вставкой, какое-то украшение в индейском стиле с зелёно-коричневыми подвесками, похожее на оберег, толстый ремень с завязками… Откуда они? Наверное, подарки чьи-нибудь…

Иногда рядом с палаткой слышался шум – голоса, шаги, смех. От этого почему-то на душе становилось ещё тяжелее. Быстрее бы всё это кончилось…

– Стас! Вставай! Пора собираться… – голос Игоря раздался не у входа, а, кажется, прямо над ухом, испугав чуть ли не до остановки сердца.

Стас мгновенно поднял голову, будто не спал даже… Впрочем, может, и правда не спал, а я тут почём зря терплю все эти нежности?

– Да, иду… – и голос, вроде, бодрый… – Ты поспала, Насть?

– Нет, – я торопилась вылезти на свободу, смутно понимая, что буду вспоминать этот короткий час всю оставшуюся жизнь, а браслеты узнаю из тысячи похожих…

Руки даже не дрожали, когда я натягивала штаны и выворачивала кофту, искоса наблюдая за тем, как Стас запрыгивает в свои брюки, пристёгивает к поясу ремень, небрежно опускает край футболки, даже не поправляя…

– Готова? Дай я первый выйду…

Посторонилась, пропуская его к выходу.

Стас вылез наружу, огляделся по сторонам, насмешливо кивнул мне:

– Иди, не бойся. Нет никого.

Торопливо выползла, тоже огляделась… Как же нет? Все вон тут, заняты правда… Но кто-нибудь наверняка повернул голову в самый неподходящий момент и видел меня. Впрочем, какая уже разница…

Наверное, надо было что-то сказать, попрощаться… Но я, даже не взглянув на Стаса, молча направилась к своей палатке, вокруг которой уже вовсю суетилась Инга. Насмотрелась уже, хватит надолго…

Самое тягомотное время – когда надо собираться снова в дорогу. Особенно после спонтанного секса среди бела дня практически в центре толпы людей…

Дождь кончился. Облака висели совсем низко, и казалось, что верхушки высоких сосен задевают серую рыхлую вату. Наконец-то наступила относительная тишина, только кузнечики не замолкали в мокрой траве и изредка шумели кроны деревьев под порывами ветра. Лужи никуда не делись, кроссовки моментально снова вымокли и скользили на размытой земле. Иногда на лицо и за шиворот летели капли воды с ближайших кустов, желающих стряхнуть с себя остатки дождя… Сыро. И неуютно…

Спустя час пути выглянуло солнце. Оно уже катилось к западу, но всё ещё стояло высоко над лесом. Моментально стало жарко, влажный воздух липкой субстанцией оседал на коже, над головой зазвенели какие-то комары, слепни, мухи, мошки… Злясь и психуя, всю дорогу отмахивалась от них веткой и не выпускала из рук баллончик со спреем, и не только я одна, но этих тварей меньше не становилось…

Ещё жутко раздражало то, что Стас постоянно что-то рассказывал, начиная с какой-то мезозойской эры, когда формировались современные очертания материков, и заканчивая историей раскопок, проводимых в этих местах археологами и простыми любителями, но при этом он ни единого разу не посмотрел в мою сторону! Мимоходом пару раз бросил случайный взгляд, но, кажется, даже не заметил меня. Впрочем, так, конечно, проще…

Я влюбилась, да?! Не в байкера-соседа с девятого этажа нашей многоэтажки, не в курьера службы доставки питьевой воды к нам офис, не в молодого учителя информатики в нашей школе, а вот в этого… Сталкера, мать его, недоделанного…

Солнце почти скрылось, лишь оранжевый слепящий шарик иногда мелькал между стволов, когда деревья расступились, выпуская нас из полумрака сырого леса под высокое закатное небо на берег реки…

Широкая, гораздо шире той, что протекает недалеко от дома моих родителей. Вода тёмная, течение сумасшедшее просто, особенно если наблюдать отсюда, с невысокого холма…

Стас сказал, что здесь мы сегодня не останемся, пройдём ещё пару километров вдоль берега и свернём обратно в лес, в "мёртвую деревню" на ночёвку…

Почему-то притихли все, даже весельчак Иван Семёнович принял смиренный вид и с благоговением рассматривал окружающую местность…