Мой личный ад

— Мне интересно с тобой, — бормотала Хелл, почти теряя сознание от ярких вспышек удовольствия, смешенного с ненавистью. — Ты же кайфуешь оттого, что трахаешь подружку Кена. Брезгуешь моим ртом, но трахаешь с удовольствием. Тебя не заботит, имел ли меня кто-то сегодня, главное, что Кен будет после тебя. Признайся, Бен, у тебя без этой мысли вряд ли встал бы…

— Да, — солгал он, истово желая, чтобы только в этом была причина.

Он понимал, что, не испытает ни удовольствия, ни освобождения, лишь брезгливое презрение, и то, по большей части, к себе самому. Но Хелл этого было мало, она продолжала говорить, хоть и задыхалась от приближающегося оргазма.

— Давай, Бен, сильнее. Заставь меня кончить, чтобы Кен потом попотел. Чтобы с ним я думала о том, как ты отымел меня словно шлюху в туалете. Ты ведь хочешь, чтобы я думала о тебе, когда он будет меня трахать?

«Я не желаю, чтобы он прикасался к тебе, чтобы стоял рядом с тобой, чтобы дышал одним воздухом», — орал про себя Бен.

А вслух мог лишь лгать, соглашаясь с каждым словом Хелл.

— Да, да. Черт, Хелл. Да!

И снова она кончала раньше него. Дергаясь, словно от судорог, дрожа и всхлипывая. И ее глаза наконец пылали огнем, только теперь он грозил Бену сожжением до тла.

Он продолжал вколачиваться в ее обмякшее тело, желая скорее дойти до пика, закончить, но оргазм маячил на фоне перевозбуждения, никак не желая дать Бену освобождение.

Придя в себя, Хелл оттолкнула его, отстранилась, но Бен поймал ее за руку, прижимая к стене.

— Сбежать больше не выйдет, — прорычал он.

— Я и не собиралась, — коварно улыбнулась она, садясь на корточки.

Не давая Бену шанса протестовать, она сдернула презерватив, взяла в рот его член. Посасывая, стала скользить по нему губами, наконец, приближая столь желанный оргазм, от которого едва не полопались глаза. Хелл глотала бьющую ей в горло сперму, продлевая острое, почти болезненное наслаждение, а Бен держал в кулаке ее волосы, едва ли осознавая, что продолжает толкаться бедрами ей навстречу, даже когда стало больно. Он остановился, Хелл отстранилась, поднялась на ноги. Она впилась в его рот поцелуем, и Бен был не нашел сил оттолкнуть ее. Он сам искал язык Хелл, сплетаясь с ним своим, чувствуя у нее во рту вкус своего сомнительного удовольствия.

— А теперь ты заправишься, застегнешься, умоешься, успокоишься и выйдешь в зал через пять минут. И весь вечер будешь смотреть, как Артур целует меня. Полагаю, это доставит тебе удовольствие? — зло прошептала Хелл, прежде чем оттолкнуть его, поправить одежду и выйти из туалета.

Бен, словно во сне, проделал все, о чем она говорила. В зале он сразу увидел их, смеющихся и целующихся у бара. Знакомая тошнота снова подкатила к горлу, но теперь ему было впору блевать от самого себя. Бен прошел к бару на другом конце танцпола, взял бутылку коньяка, стакан и снова двинул за кулисы. В коридоре он встретил Стейну.

— Бен, нужно поговорить, — тормознула она его.

— Завтра, — только и гавкнул на нее Бен, не сбавляя скорости.

Он прошел к кабинету директора клуба, набрал код на цифровом замке, радуясь, что старая комбинация до сих пор верна. Налив себе полстакана, Бен осушил его в три глотка, закашлялся с непривычки, но плеснул еще. Единственное, чего он сейчас хотел — это напиться до беспамятства, чтобы слова Хелл, ее лицо, ее ненавидящие глаза прекратили преследовать, оставили его в покое.

Глава 11. Кулак в крови

Ваши глаза так сверкают желаньем мести,

Против и за: ваша Честь и мое бесчестье,

Как же давно размотали боги эту нить,

Только вино одно это велит забыть.

Когда б на то случилась ваша воля,

Гореть бы, верно, мне на медленном огне…

Вы ненавидите меня — до боли,

И это весело вдвойне.

Канцлер Ги — R-R

Хелл видела, как Бен уходит из шумного зала, прихватив бутылку коньяка. И ее не радовал этот молчаливый протест. Она собиралась устроить для него шоу с поцелуями и танцами, хотела смотреть через плечо Кена в глаза своему любовнику, чтобы читать его эмоции. Будет он равнодушен или доволен, зол или весел? Но Бен лишил ее этого удовольствия. Он просто ушел, оставив Хелл наедине с Кеннетом.

Чувствуя горечь разочарования напополам с неудовлетворенностью, Валькирия почти залпом проглотила коктейль, а потом и второй. Ей не хотелось ни танцевать, ни тусоваться. Без Бена все вдруг потеряло смысл. Хелл нуждалась в зрителе, который не пожелал смотреть ее концерт.

— Детка, второй стакан за час. Ты опьянеешь, — подметил Кеннет.

— Скучно, — пожала плечами Хелл, чувствуя, как алкоголь кружит голову.

— Пойдем танцевать.

— Неохота.

— Боже, что это с тобой? — весело встревожился Командир Ястребов. — Не заболела?

— Музыка не моя, — скривилась Хельга. — И слишком много Москвы. Угнетает.