Мой личный ад

Прикурив сигарету, девушка вдыхала дым, разглядывая ухоженный двор элитного жилого комплекса. Ну а куда ее мог привести владелец Порше? Не в хрущевку же на выселках — это точно.

Оля пыталась разбудить в себе панику и сожаление, но эти чувства, казалось, просто перестали существовать. Она прекрасно помнила слова Бена, помнила, как он спешно уводил ее, не желая пересекаться с Кеннетом, словно пытался защитить. И Ганс, который просигналил им, что нужно уходить… Но Ганса она толком и не знала, а Бен… Где сейчас был Бен? Кто бы знал. Если только Артур-Кеннет.

Мысль о том, что она переспала с врагом того, кого так сильно любила, кому отдала свою невинность, в ком нуждалась как в воздухе, не пугала, скорее грела. Наверное, это можно было назвать предательством. Но как назвать то, что сделал сам Бен?

Сладкая волна триумфального удовлетворения окатила Хелл с головой. Она затянулась, улыбаясь раннему утреннему солнцу, и затушила сигарету в пепельнице.

— Спасибо за новый день, — прошептала Хелл в небо.

Она уже собиралась вернуться в постель, когда дверь за спиной хлопнула и сильные руки легли на ее спину. Артур проложил дорожку поцелуев по ее плечу и сзади, вдоль шеи, заговорил хриплым ото сна, безумно сексуальным голосом:

— Я бы предложил вызвать такси, но ты, кажется, не торопишься?

— Не тороплюсь, — подтвердила Оля, чуть ежась от мурашек.

— Холодно?

— Нет, приятно, — мурлыкнула она.

— Тогда это нам не понадобится, — заметил Артур, сдвигая простынь, позволяя ей упасть к ногам.

— Что ты делаешь? Нас могут увидеть, — запаниковала Оля.

Этаж был максимум пятый-шестой, и любой ранний прохожий мог разглядеть обнаженную парочку.

— Ну и что, — только и сказал он, накрывая ладонями ее груди. — Мы вчера, кажется, немного поторопились.

— Мы? — ехидно хмыкнула Ольга.

— Ладно, я. Но ты сама виновата.

— Конечно, — согласилась она, постанывая.

Артур пристроился к ней сзади, медленно скользя и подразнивая чувствительные места, не прекращая ласкать грудь.

— Сейчас мы все исправим, красавица.

— Мы? — снова не сдержалась Ольга.

— Ладно, я.

И он вошел в нее. Медленно. И двигался. Медленно. И ласкал ее. Медленно, словно лениво. И оргазм так же медленно зарождался в ее теле, как будто боролся с какими-то принципами, запретами, убеждениями.

Оля видела себя словно со стороны, обнаженной, у всех на виду. Но казалось, что даже если бы все происходило в полдень на Дворцовой площади, она не смогла бы отказать Артуру. Он пробуждал в ней что-то темное, неуправляемое, стихийное, сильное. Похожее она испытывала только с Беном. Но с ним она светилась, стремясь отдать всю себя, с Артуром ей нравилось забирать, не думая о последствиях.

Оля понимала, что большая часть эмоций, которые она испытывала с Кеннетом, порождены именно связью с Беном. Эти двое принадлежали миру, в который ей так хотелось попасть. И если Гриша запретил ей следовать за ним, то Артур еще не сказал свое Слово.

Глава 9. Лицом к лицу

В спину удар может и проще… Мне ли тебя учить?

Лживый угар, это же, в общем, твой безотказный щит.

Я разливаю боль без угрозы, выпей со мной до дна!

Что ж ты боишься!? Кровь или Слёзы — это лишь сорт вина.

Слёзы и Кровь — всё как обычно, будем сжигать мосты.

Честно сказать, мне безразлично, чем захлебнёшься ты.

Но не привык раздавать я пощаду для ядовитых змей…

Мне ничего объяснять и не надо…

Пей, отравитель, пей!

Канцлер Ги — Кровь и слезы.

Бенедикт спрыгнул с подножки вагона, обвел взглядом обветшалую станцию, находившуюся среди темных северных лесов. Несколько деревянных домов в отдалении — вот и все, что осталось от небольшого поселения. Закинув на плечи рюкзак, он направился в сторону почти невидимой, но еще заметной тропы. Летом эта дорожка зарастала, становясь практически неразличимой, и только посвященные знали, что это верный путь.

Улыбаясь воспоминаниям, будившим сладкую ностальгию и предвкушение, Бен уверенно шел через лес. До лагеря было километра три, которые он по молодости привык преодолевать бегом, готовя мышцы и душу к грядущим боям. Но сегодня он шел пешком, не торопясь, наслаждаясь ароматом весеннего леса и прохладой свежего воздуха после духоты поезда.