Мой ледяной принц

Он убирает телефон под свою подушку и отворачивается.

Я тоже снова ложусь. Укрываюсь с головой. Наверное, и правда, кошмар. У меня какой-то нервоз последнее время…

Глава 38

Стрела Купидона

Прошла еще неделя.

Мучительная ужасная неделя ожидания.

Что было интересного? Да ничего. Ну, я пережила день влюбленных. Это было так странно. И мило.

Студенты, одетые в купидонов в розовой одежде ходили по кабинетам университета и раздавали цветы и послания. В основном, всем девчонкам дарили розы и открытки сердечками.

У Катьки Васнецовой на парте к концу дня появилась целая стопочка роз. Хоть венок плети. И открыток она собрала целый пакет. И каждую сидела и выразительно зачитывала вслух. У меня аж ушки в трубочку свернулись от приторности. Ей парни строчили комплименты.

Кудрявцев слушал, скривившись, и на каждый комплимент фыркал. Мне его почему-то было жалко. Он слишком сильно погряз во френдзоне. Последнее время я такая жалостливая стала, даже к собственным врагам.

Меня тоже коснулась стрела Купидона.

— Я — Купидон, древний маленький шалун! Амуррр, лямуррр, — громогласно произнес парень, стоящий рядом с девушкой помощницей. Он был такой смешной. У него за спиной виднелись картонные крылышки. — Елизавета, это вам…

Сначала я была приятно удивлена, потому что мне принесли огромный букет подсолнухов. Он словно яркое пятно солнца среди розового недоразумения, украсившего университет в эти дни.

Безмятежные подсолнухи, разбросанные в этом букете, словно яркие капли летних лучиков.

Все девчонки в кабинете восхищенно вздохнули, и я в том числе. И даже Катька.

Но потом я разочаровалась, потому что ожидание имени отправителя не совпало с реальностью.

К букету была прикреплена обычная розовая открытка в виде сердечка, которая оказалась пустой. Никакого послания. Я почувствовала, как уголки моего рта опустились.

— А от кого?

— Не знаю, — пожала плечами девушка. — Еще была подарочная коробка, но она… испорчена. Извини.

— Испорчена?

— Да.

Я задумчиво держала в руках подсолнухи и трогательная улыбка коснулась моих губ. Впервые за месяц почувствовала себя лучше. Подумала, вдруг от него?

— Нравится? — спросил Димка, чуть сузив глаза. Я и забыла, что он рядом.

— Да, — повернулась к нему. — От тебя?

— Да, — сказал он. — А за коробку… извини.

И угрюмо уткнулся в конспект.

Я разочарованно вздохнула и снова стала несчастной.

А Женька зашипела под ухом: «Просто сказка»

Сказка была бы, если это было от Маркуши.

Я все еще не могу поверить, что он так надолго уехал. Так скучаю, почему же он не пишет и не звонит?

Хочу ему сама позвонить. Долго придумывала причину, и решила уточнить, не выслать ли ему конспекты. Как он вообще может так долго пропускать учебу? Хотя, Марк всегда учился без труда на отлично, да и привилегий у него навалом, ведь он состоит в нашей сборной хоккея, плюсом его отец владеет компанией Prince, которая спонсирует университет.

Но все же, мне же нужно что-то говорить.

Уже вторник. Я надеюсь, что он приедет в конце недели.

Дома сажусь на кровати в позу лотоса, делаю последний отчаянный вдох, и набираю. Идут гудки. Долгие, протяжные и нудные.

— Ну, ответь же, — молюсь я.

Но ответа нет.

— Ладно, он перезвонит, — махаю рукой, откидываясь на подушку.

Но он не перезванивает до самого вечера. Голова начинает гудеть и ныть от напряжения, ведь я не даю себе расслабиться и сильно нервничаю.

Я будто дрейфую в море сомнений и переживаний.

Я не делала этого с того самого дня, но все же решаюсь. Захожу на страницу Виктории и смотрю новые записи. Но последняя так и висит фотографией у окна иллюминатора. Я, похоже, схожу с ума, и мой палец соскальзывает и ставит ей «Мне нравится».

— Ох, черт, — бормочу я, убирая отметку.

Это была случайность. Надеюсь, она не заметила оповещения.

А девушка-то в сети. Это хорошо, что она меня не знает. Иначе, подумала бы, что я слежу за ней. Точнее — за Марком. Я не хочу казаться сталкером.

Только предчувствие не отпускает.

В последствии на меня находит какой-то нервозный пик. Я обновляю ее страницу каждые две минуты. Пока не появляется новая запись.

На ней она улыбается за столом явно какого-то элитного ресторана. Кусочек огромной люстры, размером с целый город, отсвечивает ее уложенные блестящие волосы и «смеющиеся глаза». Почему она такая довольная? На столе стоит бокал воды и виднеется какой-то изысканный салат в тарелке, украшенным сыром и лаймом по краю.

На заднем фоне, за ее плечом вижу Маркушу, откинувшегося на диванчик и уткнувшегося в свой телефон. И он очень красив, в черной рубашке, с уложенными волосами. У меня сердце загорается. Он не видит, что тоже попал в кадр.

Ага, случайно. Вообще без труда ясно, что фотографировала она не свой дурацкий салат, а Марка. Уж слишком хорошо подобран угол.

Фыркаю.

Ревность внутри меня зашкаливает. Даже мушки перед глазами начинают плавать.

Приближаю ее фото еще раз. У меня такое чувство, будто я ее уже где-то видела. Давным-давно…

А может быть, у меня не нервоз, а психоз?

Еще раз гляжу на Марка. Какой же он красивый.

Пялюсь на фотографию минут сорок, без шуток.