Мой капитан (СИ)

Из огня да в полымя

Такую внешность, как у него, люди называют «типично вятской». Пепельно-русые волосы, почти мышиного оттенка, торчали в разные стороны и были достаточно грязными. Маленький рост и серые глаза также не добавляли шарма. Его бы это ужасно раздражало, если бы он не успел привыкнуть к ним за свои девятнадцать лет.

А сейчас, идя по пустому переулку Петербурга поздно ночью, он даже порадовался, что обладал, наверное, самой неприметной внешностью во всей северной столице России. Ибо бояться там было чего.

Этот вечер не был обычным, не был похож на многие другие до него, и не закончился, как правило, тихим времяпрепровождением в крохотной общажной комнатушке после многочасового лекционного бреда. Все изменил один лишь звонок.

Учиться Тим не любил, и если книги он еще как-то брал в руки, то учебники были для него прекрасным средством от бессонницы. Но бороться с этим приходилось — мизерная стипендия в пару тысяч рублей служила ему хорошую службу. Одно время Тимур даже пытался подрабатывать — то официантом в кафе, то курьером, то разносчиком японской кухни, но каждый раз не везло, и временный заработок накрывался медным тазом.

В Петербурге Тимур оказался не случайно. Будучи родом из богом забытого городка под названием Белая Холуница, парень всегда мечтал выбраться в какой-нибудь крупный город, поэтому к поступлению в питерский техникум готовился днями и ночами.

Но успешная сдача вступительных - это еще не все, и средства на жизнь были крайне необходимы. Поэтому Тимур и сорвался этим поздним вечером из общежития, потому что знакомые обещали подогнать парню неплохую работенку на пару часов.

Он знал только примерное расположение огромного продуктового супермаркета, возле которого требовалось за ночь разгрузить несколько фур с товаром. Но улицы были ему малознакомы, поэтому, сам не зная как, он нечаянно завернул с них в совершенно безлюдный переулок. Там было темно и как-то жутковато. Тиму неожиданно вспомнился сюжет недавно просмотренного триллера, где в точно таком же переулке убивали молодых парней. Он вздрогнул и плотнее закутался в старую поношенную толстовку с вытертым и выгоревшим на солнце рисунком.

Тим не мог предположить, что именно это место славилось в Петербурге то бандитскими сходками, то встречами наркоторговцев, а то и любителей обменять свое тело на деньги.

Но сейчас там было достаточно пусто. И именно в этой тишине на улице, слабо освещенной тускнеющим фонарем, возникла чья-то тень.

- Эй, пацан, подойди сюда, - поманил пальцем Тима огромного роста мужик. Именно мужик - он был неопрятен, грузен и источал отвратительный запах пота и перегара. Парень вздрогнул и стал судорожно соображать, как поступить. Побежать - догонит. Подчиниться - будет глупцом. Стоять на месте - что за бред?

- Что? - осторожно спросил он, начиная медленно пятиться к выходу. Случайный встречный тут же подошел ближе, и расстояние между ними сократилось до метра.

- Мне нравится твоя мордашка, - выдал здоровяк, и Тим еще отчетливее ощутил его запах, с трудом заставляя себя не поморщиться. - Сколько стоишь?

- Нисколько, - твердо произнес он. - Я не по этим делам.

- Значит, даром? - хохотнул пьяный мужчина, грубовато хватая его за задницу и поглаживая. Тим вспыхнул от стыда и злости, попытался рвануться вперед, но его держали крепко. А здоровенная рука, между тем, дотронулась уже и до паха.

- Да пошел ты на хуй! - закричал Тимур. Каким-то чудом извернувшись, он яростно пнул его по ноге, отчего пьянчуга даже отшатнулся и чуть не взвыл от боли.

- Сукин сын! - заревел тот. - Только попробуй убежать от меня!

Но Тимур уже не слушал, резво мчась по пустому переулку со всех ног. Он уже не знал, куда бежит, эти улицы не были ему знакомы.

Все еще опасаясь погони, парень прибавил скорость, то и дело оглядываясь назад. Какое-то время напавший даже преследовал его, но боль в колене, очевидно, вскоре заставила его бросить эту затею, и, ругая всех мальчиков-шлюх Петербурга самыми распоследними словами, он завернул в очередной кабак, чтобы остудить свой пыл горячительными напитками.

Но Тим был испуган настолько, что не заметил, как уже больше получаса за ним никто не гнался. Он здорово удалился от центра города и, сам того не зная, приближался сейчас к невской пристани.

И дальше - по улице Мойка, мимо старинных барских особняков, он бежал что было сил, пытаясь скрыться от одного, самого главного - своего страха.

Впереди замаячила пристань, на которой уже был готов отчалить одинокий паром. Тим знал, что в такие часы паромы не перевозят пассажиров, но какое-то смутное чувство вроде знаменитой женской интуиции подсказало ему, что спрятаться на нем, а то и вовсе оказаться сейчас в другом месте, будет не самой плохой идеей.

Почему эта мысль пришла в его голову - он и сам потом не понимал, но тогда было уже слишком поздно, чтобы о чем-то жалеть.