Мой капитан - киборг

— Этим! — она обличающе ткнула пальцем в сторону столика, на котором в приглушенном свете поблескивал флакон духов.

Когда Рошель предоставила мне список всего необходимого для нормального функционирования женщины на корабле, я поинтересовался, можно ли подарить женщине парфюм. Помню выражение ее лица в этот момент, которое только подстегнуло на авантюру…

Но у Лаки все в голове выворачивалось наизнанку призмой ее горького опыта.

— Еще бы, — шагнул к ней, медленно расстегивая рубашку.

— Так вот иди к черту! — прошипела девчонка.

— Ну, ты его уже открыла, — пожал плечами и отбросил рубашку в сторону. — Поэтому поздно, придется отрабатывать…

— Что?! — соблазнительно заводилась она.

— Ты всех мужчин так воспринимаешь? Всем тебя нужно только использовать и выкинуть? Ты и обо мне так думаешь?

— Я вообще не хочу о тебе думать… — прозвучало обреченно.

То, что нужно.

— Правильно, хватит уже думать.

Я в один шаг оказался рядом и вжал ее в стенку. Красивая — глаз не оторвать. Запрокинула голову, подставляя шею, а взглядом могла бы резать обшивку «Вилли». Полотенце натянулось на ее груди так, что не поддаться искушению и не освободить ее стало настоящей пыткой.

— Никогда больше не появляйся в полуголом виде перед кем-то другим, — тихо проговорил ей в лицо, — это приказ.

— Я свободная, если ты не в курсе, — дернулась она, но я скользнул пальцами в ее волосы и сжал на затылке:

— Ты — не свободная, — посмотрел на нее в упор. — Ты — моя.

Кажется, возражения у нее имелись, но я не стал больше их слушать. Впился в ее дрожащий рот губами — хватит. Разговоров, борьбы, споров и пустоты… Ее стон развязал руки, и я, наконец, сдернул чертово полотенце. Горячая упругая грудь ткнулась в ладонь, разнося в пыль надежды, что под полотенцем хоть что-то было. И в таком виде она там сидела перед моим помощником?! Ладонь сильнее сжалась на ее груди, и девчонка застонала ярче.

— Голая? — развернул ее рывком лицом к стене и запустил руку к животу и ниже под полотенце, еще висящее на бедрах. — Сидела, мать твою, там, перед ним!

— Зато ты сразу объявился, — мстительно усмехнулась она, послушно выгибаясь под моими пальцами.

Ревность и ярость — тот еще гремучий коктейль для голодного мужчины. Сложно было не послать к чертям контроль, когда она прогнулась, выпрашивая ласку. И невозможно понять — правда хочет меня или защищается? Но разбираться не было сил. Я рывком содрал с ее бедер полотенце, а когда вжался пахом в ее ягодицы, Лаки вскрикнула:

— Ч-черт! — зашипела. — Ремень! Холодный!

Ремень так и остался болтаться в петле брюк, потому что сил снять их полностью не было. Ее горячее тело в руках, лихорадочные мурашки под ладонями и рваное дыхание превращали меня в голодного зверя. Я только прогнул сильнее ее в пояснице и запустил пальцы меж ее ног. Мою руку она встретила дрожью и всхлипом. Я держал ее крепко, но и она не оставалась в долгу, чуть ли не насаживаясь на меня в попытке улизнуть. Пальцы быстро стали влажными, и я погружал их все глубже, теряя сцепку с реальностью от ее отклика. Когда ее ноги подогнулись и сжались судорогой, она вцепилась в мою ладонь, разделяя со мной удовольствие. Потом мокрая и дрожащая обессилено сползла в мои руки, и я понес ее к кровати.

Зрелище незабываемое… Ее влажная кожа блестела в голубоватом свечении нижней подсветки, возбужденные соски на затвердевшей груди метались в такт беспорядочным вздохам и невозможно соблазняли поймать их губами…

Только вряд ли это ее сейчас обрадует после оргазма. Когда я навис над ней, она подняла на меня растерянный взгляд… который показался выстрелом, прошившим навылет. Что же с тобой делал этот ублюдок в постели, что ты не позволяешь себе просто закрыть глаза и отдаться?

— Иди ко мне, — потянул ее за руки и усадил сверху. — Хочу видеть твое лицо — боюсь сделать больно.

Она растерянно обхватила мою шею мокрыми ладонями и послушно уперлась коленями по бокам от моих бедер.

— Давай, — положил ей ладонь на затылок, притягивая к себе. Другой рукой качнул ее бедра вверх, позволяя члену упереться между ее ног. — Давай…

Ее пальцы ответно зарылись в мои волосы, и она коротко качнулась вниз, дергая все нервы разом. Я сцепил зубы и впился в ее бедро — снова до синяков, но по-другому пока не получалось. Но и Лаки щадить меня не собиралась — двинулась еще раз, и еще, дразня, но не пуская… Не усадить ее в очередной раз на себя рывком стоило имплантам последнего запаса прочности — перед глазами уже прыгали черные точки. Я сильнее сжимал ее затылок, прижимаясь лбом к ее, и впивался в нежную кожу пальцами. Губы скользили по ее губам, отбирая у нее вдох…

— Да, да, да… — отсчитывал каждое ее движение, погружаясь все глубже — уже насаживал ее, поощряя, ловил ритм и двигался навстречу, чувствуя, как расслабляется, возвращаясь ко мне все быстрее.