Мой идеальный враг

Одеяло не грело, и я дрожала, лежа в темноте и считая минуты. Замерла, слыша гул подъезжающей к дому машины, но шагов в коридоре не было, и я решила, что мне просто почудилось.

Тишина в пустой комнате давила, угнетала, вызывала желание воткнуть в уши наушники, чтобы не было так мучительно больно осознавать, что Андрей все еще не перезвонил, значит, видимо еще не вернулся и не забрал у Бори телефон.

Сколько прошло, час, два?

И эта мысль в клубок сматывала мои нервы, натягивая их до срыва дыхания, потому что не могла больше об этом думать.

К черту!

Если моя будущая жизнь в роли девушки Орлова будет такой, то я не готова ею становиться. Ждать его, уговаривая себя что он не трахает Таню — самая мучительная в мире пытка, и я не готова добровольно терпеть ее каждый вечер.

Скрип двери на террасу заставил открыть глаза и повернуться к окну.

— Спишь? — Андрей вошел в комнату, устало шагая к моей кровати. Сел на ее край, у моих ног, и я ощутила как от него прет чужими духами. Я что-то говорила о пытках? Эта больнее…

— Где ты был? — Старалась говорить спокойно, делая вид, что засыпала, но страх, что Андрей услышит бешеный ритм моего сердца, мешал успокоиться.

— У Бори. Курили кальян, общались. Жанна передавала тебе привет.

Вот как…

— Я звонила тебе. — Господи, голос как у обиженной жены, которая в курсе, что муж ходил налево. Ненавижу себя!

— Я не мог ответить.

Да, я в курсе.

Скажи мне, где ты был, скажи. Пожалуйста…

Но Орлов моим молчаливым мольбам не внял и поднялся с кровати, стягивая с плеч куртку.

— Я в душ. Дождешься меня?

Хотелось съязвить, ответить грубо, заорать, вместо этого я вздохнула и устроилась удобнее, сохраняя псевдоспокойствие.

Понял ли он, о чем молчала? Знал ли, как мучительно сгорало от ревности все внутри? Вряд ли…

И изменить ничего не мог. Или не стал…

Бросил куртку на стул и продолжил раздеваться, больше не проронив ни слова.

Когда он вышел из душа и забрался под одеяло, смыв с себя запах чужой бабы, я уже уговорила себя успокоиться. И даже достоверно изобразила, что сплю, когда Орлов прижался ко мне сзади и поцеловал в висок.

На его вопрос, сплю ли я, не ответила.

Пускай думает что хочет.

Лежала в тишине и слушала его мерное дыхание, больше всего на свете мечтая подняться и стряхнуть с себя его такие до боли нежные и родные руки, которые сегодня касались другой.

Хочу ли я быть его девушкой? Хотела…

Готова ли прожить оставшиеся дни так? Нет.

Дыхание Андрея стало мерным, ровным, глубоким. Рука на моей талии ослабла, и я поняла, он уснул.

Тихонько выбралась с кровати и подошла к туалетному столику, доставая из ящика блокнот и ручку.

Говорят, время лечит.

И сейчас настал момент это проверить.

93

В спальне горел ночник, освещая бежевую кровать мягкими бликами. Из ванной доносились звуки льющейся воды — единственный признак жизни в пустынной комнате.

Скрипнула дверь, и Алена вошла в спальню, растирая белоснежным полотенцем мокрые волосы. Шелковый халат лип к коже, заставляя неприятно ежиться, а ворсистый ковер колол голые ступни, вызывая желание забраться на постель с ногами, но её не заботили эти ощущения.

Она переживала по другому поводу.

Пухлые губы упрямо поджаты, между бровей залегла складка, а глаза, в которых обычно лучилась улыбка, были полны задумчивой напряженности.

Алена прошла к туалетному столику и села на банкетку, откладывая мокрое полотенце в сторону. Машинально потянулась к баночке с кремом и, подцепив его на палец, начала наносить на лицо, легонько похлапывая кожу. Взгляд скользнул по этикетке, и она чертыхнулась.

— Это же дневной…

Банка со стуком опустилась на столешницу, и одновременно с этим из ванной вышел Слава.

— Все в порядке? — Он легко улавливал любые изменения в ее настроении и даже сейчас в полумраке спальни разглядел досаду в ее глазах.

— Не совсем… — Алена поймала отражение любимого мужчины в зеркале и её голос смягчился. — Я волнуюсь за них.

Наблюдала, как Слава медленно пересек комнату и остановился за ее спиной в одном лишь полотенце, низко сидящем на бедрах. Да, возраст наложил на её жениха свой отпечаток, но в свои сорок пять он по прежнему оставался видным мужчиной с подтянутой фигурой и выразительными чертами лица. Они были очень похожи с Андреем, эта мысль кольнула в мозгу Алены уже не впервые.

Но она и без этого прекрасно понимала, почему дочь любит Андрея.

В том, что она действительно любит, не было сомнений, а если бы они были, то развеялись бы после сегодняшнего разговора в гостиной.

— Я поговорила с ней, как ты и просил… — Прикрыла глаза, когда сильные руки опустились на её плечи и развели ворот халата в стороны, оголяя линию декольте. Слава начал медленно и методично разминать хрупкие плечи возлюбленной, так же как она напряженно хмурясь. — Она его любит. Правда любит. Я никогда не видела, чтобы она так яростно защищала свои чувства к парню.

Замолчала, когда Слава надавил на чувствительную точку на тонкой шее, и рвано выдохнула, беззвучно постанывая от блаженства.