Мой граф де Бюсси

Луи де Клермон прибыл в Шалон-сюр-Сон поздно вечером и, постучавшись в ворота (ему не пришлось называть себя, старый слуга без труда узнал графа по голосу), быстрым шагом прошел в дом. Его встретила сестра – немного встревоженная и напуганная поздним визитом.

– Где она?

– Луи, я должна тебе сказать, что госпожа де Шнур покинула мой дом два дня назад.

– Что? Как покинула? О чем ты?

– Луи, выслушай меня, успокойся и выслушай. Я не знаю, что произошло и почему она не оставила даже записки. Катрин ни с кем не попрощалась и уехала ночью, одна…

– Одна? Я ничего не понимаю! Совсем ничего!

– Я тоже. Понимаешь, приехал Жан, с ним еще один господин, Антуан де Тривьер. Весь вечер он оказывал пристальное внимание Катрин, но потом…он тоже не знал, где она и уехал от нас только утром следующего дня, один. Катрин уехала ночью. Жан поехал к тебе, вы, видимо, с ним разминулись.

Бюсси взлохматил волосы, провел рукой по лицу, встряхнул головой и засмеялся горьким смехом:

– А я как… как ненормальный – летел сломя голову, жаждал встречи… Постой, а Мари? Где она?

– Здесь. Жан Поль! – вошел слуга, поклонился, – Позовите Мари.

– Слушаюсь, сударыня!

Через некоторое время вошла горничная, вскинула взгляд на графа и присела в глубоком реверансе, низко опустив голову.

– Мари, где твоя госпожа и как случилось, что она уехала без тебя? – допытывался граф, едва сдерживая свой гнев. Но повышенная интонация выдавала его состояние.

– Сударь, я все вам расскажу, как было.

– Ну, рассказывай!

– Мой господин, в тот день госпожа Катрин после ужина вернулась в комнату и захотела отдохнуть, потому что всю ночь перед этим о чем-то думала и не спала. Я часто просыпалась и видела, что она стоит у окна и смотрит, смотрит…

– Продолжай!

– Так вот, я помогла госпоже ослабить шнуровку на корсете, а потом она уснула и больше, – тут Мари всхлипнула, вытирая слезы платком, который достала из передника, – мы не виделись.

– То есть, как не виделись?

– Сама не знаю… я, наверное, тоже уснула, а утром меня разбудили господа и стали расспрашивать о моей госпоже, а я и сама ничего не знаю, – тут женщина заревела в голос.

– Постой, постой, Мари! Но, как же так?!

– Ой, господин граф, чувствует мое сердце, что-то здесь не так. Ведь иначе меня бы предупредила госпожа Катрин, да и вещи не взяты. Её Роки тоже тут. Уж его-то она взяла бы!

Бюсси переглянулся с сестрой:

– А ведь верно! Катрин никогда не расстается надолго со своим любимцем.

– Луи, что ты намерен делать?

– Дорогая моя сестричка, скажи, а как себя вел господин де…

– Де Тривьер?

– Да, он.

– Был спокоен. Позавтракал, собрался и уехал. Очень спешил.

– Вот как? А тебе не показалось странным, что с вечера, оказывая внимание госпоже Катрин, утром его абсолютно не взволновала судьба пропавшей дамы?

– Действительно! Боже мой! Луи, ты думаешь…?

– Уверен, что без господина де Тривьер тут не обошлось.

– А что если Катрин уехала в Париж, чтобы оказаться подальше от ухаживаний этого господина? Что если она не смогла оставить сообщение или добудиться Мари?

– Но я очень чутко сплю… только в ту ночь ничего не слышала… – возразила на упрек в её сторону горничная, которая все еще стояла тут и внимательно слушала разговор господ.

– Тут нет вашей вины, Мари, успокойтесь, – сказал граф и задумчиво продолжил, – Если Катрин в Париже, она обратится за помощью – либо ко мне, либо к господину де Шико. Решено, я немедленно возвращаюсь в Париж. Но если не найду там следы госпожи де Шнур, клянусь честью, де Тривьер ответит сполна за все, что причинил ей.

– Можно мне с вами, сударь? – взмолилась Мари.

Он окинул её хмурым взглядом, затем сказал:

– Я выезжаю один. Вы останетесь здесь, пока я не пришлю за вами. Рене, у тебя найдется для Мари занятие?

– Думаю, что да, – улыбнулась госпожа де Клермон, целуя брата на прощание, – Береги себя, хорошо?

– Не беспокойся обо мне! Мари, принесите мне Роки, я хочу его взять с собой.

– Как скажете, сударь, – поклонилась горничная.

В скором времени она принесла крысенка, усадив его в дорожный мешок, который до этого использовала Катрин для своего дружка.

Бюсси выехал в обратном направлении; в душе скреблись кошки. Больше всего на свете ему сейчас хотелось вырвать из теплой постели господина де Тривьера и учинить ему среди ночи допрос. Но тот был у себя дома и, наверняка, имел не один десяток слуг. Конечно, граф без труда мог уложить больше половины из них, но другая половина с удовольствием расправится с ним по одному слову своего хозяина. Умирать просто так Бюсси не собирался, поэтому решил поступить разумно – вернуться со своими людьми, если не встретит Катрин в Париже. Вот тогда этот господин ответит за все, в чем виновен и в чем только собирался быть виновным. Да, даже за помыслы – де Тривьер понесет полный ответ.

Пришпорив коня, граф, почти не испытывая усталости, полетел в Париж, подгоняемый тревогой и страхом за любимую.

Глава 29

Видела во сне родителей, так, как будто оказалась дома, в родных стенах – окунулась в детство, но вдруг проснулась. Почувствовала чье-то присутствие, тревожащее тепло сна, оно пугало…