Естественно, что после такого наказания к моему замку пришла целая делегация плачущих женщин, которым нужна помощь мужчины, но мужчин нет. И они все работают на разборе старых замков. Эти женщины видимо рассчитывали на мою молодость и доброту… Я же был добрым раньше? Был… Но понял, что с данными разумными такая доброта может очень плохо закончится. Поэтому, когда я услышал, что пришла целая делегация, то вышел к ним, и попытался выслушать. Мне было интересно, что же они мне будут сейчас рассказывать? Однако эти женщины вместо того, чтобы внятно мне всё рассказать, вдруг одновременно начали завывать в разные голоса. Не могу ничего точно сказать о том, что именно они хотели этим достичь, но мне это всё не понравилось. И я приказал разогнать их плётками. Увидев то, как к ним двинулись мои стражники, достающие свои кнуты, больше подходящие каким-нибудь пастухам, гоняющим стада коров, чем страже сюзерена, женщины тут же замолчали. И мгновенно воцарилась гробовая тишина.
– Если я ещё раз услышу что-нибудь подобное, вроде вашей истерики, у себя под замком, то прикажу вас всех отправить на каторгу, а деревню снести. – Буквально шипя сквозь зубы, вполголоса проговорил я, чтобы все они поняли то состояние, до которого меня довели. – Я и так шёл вам навстречу. Думал, что вы нормальные люди. Однако вы решили, что вам можно меня обворовывать? Что случилось с бывшими управляющими этими землями, которых я поймал на воровстве? Они сейчас сидят со своими семьями в тюрьме, и ждут моего решения. Захочу ли я их отправить на каторгу, или сгною у себя в тюрьме сам, это моё личное дело! Ваши мужья, сыновья, и отцы сами нарушили мой приказ. Я разрешал рубить деревья на десять шагов от дороги. Причём, не только хорошие деревья, но и кустарник. Вся обочина вдоль дороги должна быть чистой! А они что сделали? Отправились в лес, и начали рубить деревья, которые им понравились! Чтобы потом привозить эти же брёвна на