Читаем Мой дядя – Пушкин. Из семейной хроники полностью

…Шесть недель сряду не было ни капли дождя, но вчера пронеслась гроза с ливнем. Цветы в изобилии, растительность роскошная, огороды, оранжереи, дорожки в исправности. По совету Спасского пью сыворотку, а папа, для укрепления нервов, купается всякий день, пьет целебные травы и ездит верхом на своей белой лошадке. Появилось особенно много дынь, которые ты так любишь. Как я была бы счастлива есть их с тобой, как мне бы хотелось, чтобы ты увидела наш садик. Он сделался прелестным, а поля и луга так и манят на прогулку. Всякий уголок мне тебя напоминает, и часто, часто не могу удержаться от слез… Собираю твои любимые цветочки, сижу по часам в твоей любимой беседочке, где читаю-перечитываю твои письма, а разговоры о тебе с твоими друзьями – соседями нашими – и добрыми родственниками Ганнибалами – мое утешение. Боже! как грустно в наши лета не быть окруженными нашими детьми!! Неужели, как выражается Александр, «жизнь нас всех разбросит, смерть опять сберет»? Боже, как грустно, как мучительно грустно!!!..»

Сергей Львович описывает дочери деревню в тех же почти выражениях и излагает ей подобные же сетования на отсутствие ее, Александра и Льва Сергеевичей; но потом, рассказывая о Михайловских соседях-оригиналах, с которыми познакомился, мало-помалу впадает в юмористический тон и в конце письма, упоминая о малолетнем сыне варшавской приятельницы Ольги Сергеевны, г-жи Гильфердинг, – впоследствии незабвенном нашем ученом славянофиле, Александре Федоровиче, – шутит следующим образом:

«Все, что говоришь нам о маленьком Саше Гильфердинге, наводит меня на мысль, что, Бог меня прости, он «антихрист» (d’apres tout ce que tu me dis du petit Hilferding.’je crois, Dieu me pardonne, que c’est l’an-techrist), а по крайней мере будущий Ньютон, Галилей или Мецофанти. Да это маленький гений, если по своему умственному развитию страсти к изучению языков и естественным наукам приводит всех в изумление, превышая пятнадцатилетних юношей! Этот удивительный ребенок может стать вровень разве с маленькой девочкой из Гамбурга, о которой говорили в газетах. Ей два года, а знает астрономию и разрешила несколько математических задач… Верь этому журнальному анекдоту, если хочешь… От души желаю тебе иметь сына, подобного маленькому Гильфердингу, лишь бы был повеселее; но мне кажется, что у тебя будет не мальчик, а девочка. Дай Боже, чтобы я имел счастие обнять вас обоих. Эта мысль привязывает меня к жизни…

Очень рад, что продолжаешь изучать Лафатера и Галля. Я им верю и желаю, чтобы ты применяла сообщаемые ими сведения к делу, распознавая в точности душевные свойства людей по наружности, на что, впрочем, и без Лафатера у тебя врожденный талант».

Действительно, Ольга Сергеевна, как я уже и упоминал в главе I моей хроники, особенно изучала физиогномистику и френологию и написала на французском языке весьма обширное рассуждение о законах симпатии и антипатии, которое, к сожалению, впоследствии уничтожила.

Возвращаюсь к прерванному письму Сергея Львовича:

«Очень тоже рад, – продолжает он, – что тебе удалось купить сочинения Сведенборга и Эккартсгаузена. В горькие минуты шведский философ и немецкий мистик утешить могут всякого и укрепить в христианском благочестии. Как нельзя более желательно мне обладать познаниями Сведенборга и подобно ему летать во сне повсюду, куда бы ни захотел; в таком случае мой первый полет был бы к тебе. Напиши, рисуешь ли от времени до времени?

Чем кончу письмо, как не жалобой на Александра и Леона? Оба они нам совсем не пишут, не отвечая даже, а нам очень любопытно знать, чем кончились хлопоты Александра по печатанию его «Пугачевщины», когда он поедет в Болдино по моим делам и, вообще, поедет ли он? Любопытно знать, едет ли в Тифлис храбрый наш капитан или нет? Неужели у них обоих исчезло обо мне всякое воспоминание и сознание, что их никто не любит так, как я? Часто думаю, что твои братья адресовали нам письма неправильно, а на этот раз меня успокоивает и неисправность псковской почты».

Письма от сыновей старики получили уже к концу июля, и бабка по этому случаю пишет от 1 августа:

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь Пушкина

Злой рок Пушкина. Он, Дантес и Гончарова
Злой рок Пушкина. Он, Дантес и Гончарова

Дуэль Пушкина РїРѕ-прежнему окутана пеленой мифов и легенд. Клас­сический труд знаменитого пушкиниста Павла Щеголева (1877-1931) со­держит документы и свидетельства, проясняющие историю столкновения и поединка Пушкина с Дантесом.Р' своей книге исследователь поставил целью, по его словам, «откинув в сто­рону все непроверенные и недостоверные сообщения, дать СЃРІСЏР·ное построение фактических событий». «Душевное состояние, в котором находился Пушкин в последние месяцы жизни, — писал П.Р•. Щеголев, — было результатом обстоя­тельств самых разнообразных. Дела материальные, литературные, журнальные, семейные; отношения к императору, к правительству, к высшему обществу и С'. д. отражались тягчайшим образом на душевном состоянии Пушкина. Р

Павел Елисеевич Щеголев , Павел Павлович Щёголев

Биографии и Мемуары / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии