Мой чужой ребёнок

— Да! Конечно! Да! Спасибо большое, что выслушал! За всё спасибо. Спокойной ночи! — всхлипнула она.

— Спокойной ночи! — я улыбнулся, надеясь, что она почувствует мою улыбку.

Бутылочка с готовой смесью стояла в подогревателе. Я взболтал её, капнул немного на руку, чтобы проверить температуру и подошёл к малышке.

— Ну что, солнышко, будем кушать? Иди ко мне…

Я поставил бутылочку в уголок люльки, осторожно достал дочку и улыбнулся, ощущая влажность пелёнки.

— Мы описькались? Папа совсем ничего не смыслит в пеленании, но попробуем сделать так, как показала бабуля. Правда?

Василиса начала хныкать. Я вернул её в кроватку и распеленал. На столике уже была расстелена сухая пелёнка. Мама мне раз десять показала как это делается на мягкой игрушке, но одно дело плюшевый заяц, а другое ребёнок.

Брать дочку голенькую и такую хрупкую на руки было очень страшно, но я сделал это. Переложил на сухую пелёнку и обтёр влажными салфетками. Получилось не сразу, но что-то вышло. Хоть у столика были бортики, а мама сказала, что крутиться в таком возрасте Васёна не сможет, мне было страшно оставлять её там, поэтому я взял её и одной рукой аккуратно убрал описанную одноразовую пелёнку. Мама настелила несколько друг на дружку, поэтому больше ничего не требовалось делать. Взяв в руки бутылочку, я осторожно присел на край кресла-кровати, на котором постелил себе постель, и принялся кормить дочку.

— Ну ты и урод! — влетела в комнату Галя с криком.

— Замолчи! Ребёнка испугаешь! — негромко прорычал я, окинув её гневным взглядом.

Пьяная… С размазанной косметикой на лице. Мне стало противно. И это мать? Та, что даже не подумала о ребёнке, залетев с криками?

— Да плевать мне! Скотина ты! — продолжила напирать она.

Видимо, мама не спала, потому что она тут же появилась в дверях.

— Мам, возьми Васю, — попросил я.

Она молча прошла мимо разъярённой Гали и аккуратно взяла ребёнка. Я поднялся на ноги и двинулся к Гале.

— Сволочь! — вопила она, когда я взял её за плечи и принялся выталкивать в коридор. — Тварь! Урод! Скотина!

Она медленно перешла на нецензурную брань, когда я закрыл дверь, и мы оказались в коридоре.

— Успокойся! — процедил я сквозь зубы. — Давай поговорим в комнате!

— Поговорим? Урод! Как у тебя язык не отсох?!

Впервые за всю жизнь у меня появилось непреодолимое желание влепить женщине пощёчину. Я всегда рос, защищая представительниц прекрасного пола, но теперь рука зудела, и я едва смог сдержать этот порыв гнева. Вот только хорошо встряхнул её за плечи, чтобы успокоилась.

— Что стряслось?

— Ты! Из-за тебя меня теперь видеть нигде не хотят! Я задницу рвала, чтобы попасть в их круги, чтобы стать одной из светских львиц, а ты всё испортил с этим своим «спасибо суррогатной матери», — принялась пускать она сопли.

Я уже давно не испытывал такого омерзения к людям, которое нахлынуло в эту секунду.

— Иди в свою комнату и проспись! Завтра соберёшь вещи и свалишь! — сказал я.

— Что? Ты хочешь бросить меня? — встрепенулась Галя.

Мне показалось, что она в ту же секунду протрезвела: так смотрела на меня, словно стала первооткрывателем Америки.

— Ты всё расслышала прекрасно! Ты слишком хороша для того, чтобы жить с козлом и сволочью…

— Мурзик, подожди! — Галя вытерла слёзы, продолжая пилить меня взглядом.

Нижняя губа у неё дёргалась. Она шмыгнула носом и шумно выдохнула.

— Так нельзя! Я же люблю тебя! Как же наша дочь?

— О! Чудно! Ты так вовремя вспомнила о дочери… Которую чуть было не перепугала своими орами. Проспись! Завтра мы обо всём поговорим.

— А ты? Я не хочу спать одна… — Галя пошатнулась. Всё-таки алкоголь в её крови продолжал бушевать.

— Я сказал — иди и проспись. Иначе я передумаю и выброшу тебя на улицу уже сейчас.

Мне надоело быть мягким, хорошим, податливым Мурзиком и терпеть её капризы. К чёрту! Я даже дожидаться результатов расследования детектива не желал теперь… Я разведусь с ней, во что бы то ни стало.

Галя опустила голову и направилась в сторону комнаты. Возможно, в эту секунду до неё дошло осознание того, факта, что она сама всё разрушила своим поведением. А я потёр виски пальцами и прислонился к стене. Нехорошо было как-то внутри, неспокойно…

Глава 11. Чуть больше откровенности

Мне было очень стыдно перед заместителем и сотрудниками, но я не мог поехать на работу, пока не разобрался с женой. Я несколько раз заглядывал в комнату, но Галя делала вид, что спит… Или на самом деле спала?!

В итоге я решил сам поехать к Оле за молоком… И чтобы уж наверняка защитить Василису от своей хитрой супруги, решил взять дочь с собой. Мама принялась переодевать её в чистые пелёнки, надевая в дорогу памперс, это дома на клеёночке можно, а вот на улице мокрому ребёнку явно не место. Не дай Бог продует ещё.

— Не знаю даже, как отреагирует Оля, когда мы с Васей вдвоём приедем, — выразил я беспокойство. — И с Галей, как всё выйдет тоже понятия не имею.

— Олечка будет только рада! Она такая хорошая девочка! — начала мама. — А Галю давно тебе пора было разглядеть… Не тот она человек, который сможет тебя сделать счастливым…