Мой бывший муж

— Говоришь, что всё в полном порядке? Почему я не верю тебе? Ладно… Сделаем так, — босс протягивает мне визитку. — Позвони сейчас же в этот магазин и сообщи свой размер. Самое большое, через час тебе привезут блузы, выберешь из них ту, что подойдёт тебе. Хорошо?

О боже, а ведь он прав. Всё элементарно просто, а я споткнулась на ровном месте о простейшую проблему.

— Да, я сейчас всё сделаю.

— Так-то лучше. И не переживай за стоимость блузы, презент за счёт заведения, корпоративные расходы. Будем считать этот небольшой инцидент с пролитым кофе — к счастью, идёт?

— Спасибо большое, что подсказали мне выход.

— А что с твоей улыбкой? — просит он.

Я улыбаюсь и тревога понемногу уходит.

— Так-то лучше, Варя.

Начинает трезвонить внутренний телефон.

— Не буду тебя задерживать. Занимайся работой.

Босс выходит из кабинета, но напоследок напоминает:

— Вечером нас ждёт ресторан, — говорит с блеском в глазах и щедро приправляет несколько слов многозначительным, порочным намёком на продолжение, которое по его планам должно плавно перетечь в ночь.

Глава 5

Ринат

— Я думал, что ты меня услышал насчёт бороды и волос. Но ты упорно решил быть диким маугли.

Резкий мужской голос не разбудил меня.

Я уже не сплю. Лишь лежу с закрытыми глазами и переживаю каждый момент из вчерашнего дня. Снова и снова. По кругу.

Вспоминаю Варю, нашу торопливую, жадную близость.

Это было как ослепительная вспышка.

Одно безумие на двоих…

Раньше мы были неразлучны.

Однако сейчас нет нас, но есть только две расколотые жизни.

Из-за одной досадной ошибки. Моей ошибки…

— Завтракать тебе придётся в одиночестве. Свой завтрак я уже съел, — не отстаёт приятель и даже садится на диван.

Открываю глаза и долго-долго пялюсь в безупречный потолок с роскошной золотой лепниной. Кажется, словно я загудел накануне и случайно уснул в городском музее.

Мгновением позже напоминаю себе, что это дом Бекетова. Вернее, один из домов, принадлежащих его семье. По словам самого Бекетова, этот дом один из самых скромных по дизайну и мебели.

Я бы сказал, что дом неприлично роскошно обставлен. Одна лепнина и фрески на высоком потолке чего стоят.

Но на мои слова Бекетов возразил бы, что я ошибаюсь. У меня нет причин сомневаться в его словах. Удивительно, что человек высокого сословия, очень состоятельный, занимается тем, чему он посвятил свою жизнь.

Поднимаюсь с дивана.

Хотелось бы сказать, покидаю диван грациозным прыжком, но последствия серьёзных травм ещё дают о себе знать.

Сначала придётся сделать гимнастику, разогреть мышцы, прежде чем двигаться резко и быстро.

— Выглядишь так, словно тебе сорок, а не мне, — комментирует мои действия Бекетов.

Приятель наблюдает, как я осторожно наклоняюсь за штанами, что валяются на полу, и тут же исправляет свои слова.

— Нет. Вру. Выглядишь на полтинник с хвостиком! В утешение скажу, что шрамы украшают мужчину. Так что в некоторых местах ты весьма и весьма украшен.

— Помолчи, пожалуйста. Не припомню, чтобы раньше ты был таким болтливым. Башка трещит…

— Башка трещит, потому что ты выжрал весь мой ром. Зря я не запретил тебе лезть в мой бар!

Бекетов пинает опустевшую бутыль, стоящую рядом с диваном. Одна сбивает вторую, тоже пустую, и они стучат друг о друга, звенят и звенят без конца, порождая хаос в гудящей голове.

Стону, уцепившись за голову обеими руками. Как же сложно удержаться от трёхэтажного мата!

— Хватит жалеть себя! — обрывает мои стенания Бекетов.

— Я не жалею. Просто ещё не проснулся! — возражаю.

— Расскажи это тому, кто в одиночку глушил ночью мой ром.

— Задолбал. Я поставлю тебе ром. Только деньги сниму…

— Проснёшься, придёшь за этим, — показывает мне что-то.

Я с трудом сосредоточил взгляд на предмете в руках Бекетова.

— Телефон?

— Кажется, ты хотел поговорить с Тяпой? Я нашёл его новые контакты.

В голову резко приливает кровь и мир проясняется, становится чётче в тот же миг.

— Дай сюда.

— Хочешь телефон? Сначала просвежись, — усмехается Бекетов и прячет телефон в карман своих брюк, хлопает по нему широкой ладонью.

— Дай, а?

— Сказал же, сначала просвежись, собери бутылки и проветри комнату. Не люблю срач и спёртый воздух…

После этой тирады старый приятель уходит.

Который час?

Я с трудом нахожу часы, валяющиеся под диваном. Почти десять часов утра. Наверное, это не слишком рано, но мне сложно прийти в себя после вчерашнего.

Ковыляю в душ, чтобы привести себя в порядок. Залезаю под лейку и, сцепив зубы плотнее, сразу же врубаю ледяную воду.

Хочется орнуть вслух от сильного напора, с которым ледяные струи бьют по телу, но зато такой способ быстро отрезвляет и вставляет на место мозги, до этого дрожащие, как кисель.

Потом рассматриваю своё отражение в зеркале, признавая очевидность правоты слов Бекетова: я выгляжу лет на пятьдесят с этой небрежной бородой и отросшими волосами.

Если добавить к этому растянутый свитер, кожанку с чужого плеча и потёртые шмотки, видок получится ещё тот.

Удивительно, как только Варя мне — такому — дала, причём, охотно.