Мой бывший бывший

Света скептически измеряет меня взглядом, я явственно вижу, как этот самый скепсис в ней борется с заинтересованностью. А я, спрятав руку под скатертью, скрещиваю пальчики.

— Ну, давай, — наконец хмыкает она и двигается ко мне, — распишешь меня под матрешку — я приеду в таком виде к Козырю и скажу, что это ты виновата. Глядишь, больше ему краситься и не придется, сам поседеет.

— Договорились, — я довольно явно представляю эту картину, пока тянусь к заветным кистям.

Судя по заинтересованным взглядам официантов, вот таким непотребством в их ресторане еще никто не занимался. Но все для нас за наши, точнее Светины, деньги.

— Итак, визаж, японский язык, — тянет Света, самолично протирая веки маленькой очищающей салфеточкой, — скажи-ка, Вика, может, ты случайно еще и на машинке вышивать умеешь, как кот Матроскин? Есть еще строчки в списке твоих умений? Давай, колись, вгоняй меня в личностный кризис, я ведь всего лишь в шмотье разбираюсь.

— Ну, по диплому я еще юрист, — я улыбаюсь, строя из себя ту еще скромницу. Вгонишь её в кризис, ага… И «всего лишь в шмотье» — ну-ну. При том, что со Светланы Клингер можно было писать учебники на тему «Как продать себя» — мне было смешно. Куда уж там моему скромному невостребованному диплому.

— Красота, — Света коротко кивает, — а почему ж ты по диплому не работаешь? Визаж тебя больше штырит? Осознала на полпути, что пошла не туда и раскаялась? Хорошо же тебя плющило, при таком-то разбросе интересов.

Вопрос у неё получился, как говорится, не в глаз — а по темечку. Бутылкой.

Томность и легкость у нашего разговора теряются тут же.

— У меня… есть причины, — осторожно растушевывая базу под мейк на веках, откликаюсь я. А текстура-то восхитительная. Интересно, какова эта косметика на стойкость.

— А, так ты с Ветровым пересекаться не захотела после развода? — королева метких и некорректных вопросов продолжает свое черное дело выведения меня из равновесия. Интуиция у неё на уровне телепатии. Может, она что-то знает?

— Я тебе сейчас глаза накрашу неровно, — недовольно ворчу я, надеясь, что Света все-таки от меня отстанет.

Ага, размечталась. У Светы, кажется, в крови забурлил папарацци, почуявший интересную жилу.

— Так все-таки, что у нас получается. Он юрист, ты юрист, вы с универа, что ли, стр… поженились? — настырно продолжает свой допрос Света.

— Когда еще делать ошибки, если не в молодости?

— Ну, сколько лет вашей ошибке? Лет восемь?

— В декабре восемь будет, — вздыхаю я, — и не надо называть Маруську ошибкой. Только ею и оправдывается Ветровское существование.

— Ясно-ясно, — елейно откликается зараза Клингер, — ну, окей. Так что там сделал Яр, что ты впечатлилась и решила, что юриспруденция — это не твое?

Она зовет его Яром. Небрежно, по-приятельски, как минимум, как старого знакомого. А может, и вправду что-то знает. Но какой тогда в этом допросе вообще смысл?

— Кто сказал, что я сама решила, что юриспруденция — это не мое?

— А, так все-таки тебе помогли…

Я запоздало прикусываю кончик языка, потому что вырвалось совсем не то, чем я собиралась делиться. Есть какая-то магия в языке Светланы Клингер. Она умеет добиваться откровенных ответов на свои откровенные вопросы.



Света же выглядит не то чтобы удивленной. Скорее задумчивой, будто что-то для неё стало четче.

— Вика, не молчи, а то я начну кусаться, — алчно улыбается Света. Нет, точно нарисую ей косые стрелки, и пусть и вправду пугает мужа, — нельзя же оставлять меня без подробностей, я так могу умереть от любопытства.

Вот как ей сказать, что это несколько личное? Что я попросту не делюсь этим со всеми подряд, особенно, если знаю их несколько дней. Вот только именно Клингер называть «всеми подряд» именно что и не хочется.

— А если я тебе скажу, что вкратце в курсе? — хмыкает Света, приоткрывая один глаз и глядя на меня с ехидцей. — И теперь хочу узнать твою версию. Заговоришь уже наконец?

— Вкратце в курсе чего именно? — хмуро уточняю я, не желая попасть в банальнейшую из ловушек «я все знаю», постороенную на голом блефе.

— Того, что Ветров перекрыл тебе воздух на твоем поприще, — невозмутимо откликается Света, — они вчера с Эдом весь вечер трепались под бильярд, весь вискарь у нас из бара выхлебали. О тебе тоже речь заходила. Причем не раз.

Честно говоря, у меня аж сердце обрывается от этих новостей. Я даже не думала, что у Ветрова могут быть настолько близкие контакты с нашим генеральным, чтобы запросто потрепаться с ним под виски, да еще и партию в бильярд разыграть.

Вот почему и Света его так по-свойски называет…

Хотя оно и понятно, дельцу юрист — первый приятель.

Черт! Черт-черт-черт!!!

Если так — то очень вероятно, что Яр все-таки больше имеет возможности выжить меня из Рафарма? Хотя… Козырь не кажется ведомым от слова совсем. И пока я ему нужна. Пока! Вот если возьму и потеряю нужность…

Нет, терять эту самую нужность нельзя ни в коем случае!