Мои Белые Боги

Хала протянула сжатую в кулак ладонь, развернула ее и открыла рот, чтобы что-то сказать, как сбоку мелькнула тень. По голове Халы ударило что-то тяжелое, раздался неприятный звук ломающихся костей. Глаза женщины закрылись, она упала на пол, что-то звонкое выпало из ее разжавшейся ладони и покатилось по каменному полу. Легкий шорох шагов привел к раскрытой двери гостей с болотно-зеленым цветом глаз. Двое мориспен ниже девушки на пол головы, словно ящерки юркнули в гостиную. Один направился в спальню, другой в ванную. Их головы проделывали резкие, незначительные по размаху движения по сторонам. Вроде как люди поворачивают голову в сторону плавно, а эти более резко и часто. Глядя на зеленовато-бурое тело отдаленно напоминающее экзотический загар невольно ловишь себя на мысли, что мышцы этого существа с острым разумом животного расположены не так, как у людей. А как покажет только тщательное исследование вкупе со вскрытием. Их движения похожи на движения, вставшей на задние лапы ящерицы, если б такое могло бы быть, конечно. Взглянув в эти холодные глаза сторонники развития разумной жизни естественным путем торжествовали бы и праздновали триумф, ибо этот умный, безучастный, не знающий жалости и сострадания взгляд мог быть результатом только естественного отбора. Ничего лишнего и странного, никаких сомнений касательно происхождения. Чистая природа целесообразности. Зачем тратить время на детей, когда можно вывести третий пол, специально для этих целей, а эти слишком большие. Большое тело требует много энергии. Уменьшим их тела в опытах над целой расой. Если не хватает ресурсов и грозит гибель от голода, то вполне разумно выжить самим и сожрать более слабых соседей по планете и ничего страшного, что чуть раньше называли их друзьями. Блеск природы и скальпеля патологоанатома, когда чувствуешь, что жизни в человеческом ее понимании нет нив первом, ни во втором случае. Эволюция топает по разным тропинкам.

В дверях появился третий мориспен, чьи предки определенно избежали последних генетических экспериментов династии Фиц. Ростом под два метра, он перевел взгляд с лежавшей в крови Халы на своих подручных. Послышалось щелканье языком и набор звуков: – рщрг жщшшш рщрд, – и всё в таком духе, словно сломалось какое-то техническое устройство. Скрип, скрежет, по ушам не режет и то хорошо. Саша потянулась к Хале, она хотела сесть перед раненной на колени, осмотреть рану и позвать на помощь. Конечно же позвать на помощь, кричать, вопить до хрипоты, отбиваться, визжать и царапаться. Эти существа сущий цирк абсурда и можно смириться с «переездом» в Горыянцы со всеми минусами, смириться с «зелеными» на двух ногах представляется невозможным. Тут никакой толерантности не хватит, это что-то выше возможного терпения. На уровне подсознания, на энергетическом уровне полное отторжение. Это далеко не добрый крокодил Гена. Кто это? Что это? Саша потянулась помочь Хале, как стоящий в проходе громила оттолкнул ее в гостиную. Один из подручных тут же появился возле Саши, достал из жесткой юбки по виду сделанной из крупной, очень крупной рыбьей чешуи нечто похожее на коричневую таблетку, сжал ее между огрубевших пальцев и дунул получившуюся пыль в лицо девушки. От этой пыли глаза вдруг потеряли способность сфокусироваться на чем-либо, тело стало бесчувственным, ватным, перестало слушаться. Тряпичной куклой Саша свалилась к ногам мориспен и, встретившись с ледяным взглядом громилы, потеряла сознание. Пришла она в себя скоро, громила забросил ее на плечо и вышел на террасу. Подручные тут же оглянулись и оттащили тело дозорного внутрь жилища. Того самого обожаемого дозорного, который должен был ее охранять. А ведь она даже не спросила, как зовут этого молоденького парнишку и можно сказать еще немного и от необходимости часто видеться между ними завязалось бы знакомство и он бы рассказал о Горыянцы, о своем прошлом. Обо всем бы рассказал однажды. А теперь ничего этого не будет. Никогда не будет, еще одна маленькая человеческая «ниточка» оборвалась.

Мориспен передвигались перебежками. Первым громила отправлял одного из подручных, дожидался тихого сигнала: – Тщщщр, – и тогда нес потерявшую контроль над собственным телом Сашу дальше, по террасе.

– Неужели это паралич? – с ужасом подумала девушка, – я еще так молода, я не хочу паралич! Пусть всё вернется как было!

Сашин мозг отдавал привычные приказы, вроде открыть глаза, пошевелить рукой, пальцем, напрячь пресс, ну и засунуть язык обратно в рот, но всё было бесполезно. Тело отказывалось слушаться. Расслабившиеся мышцы привели к тому, что кончик языка торчал изо рта, хотя это тоже не точно, потому что ощущения вполне могли обманывать. Во рту появился привкус крови.

– Может мне отрезали язык, чтобы не кричала, когда очнусь, – в отчаянии подумала Саша, и тут громила подпрыгнул на ограждение террасы, с которого подпрыгнул вверх на навес над террасой и сделал это легко. И те двое сделали тоже самое и поползли вслед за громилой. Сашу никто не держал, не страховал, если упадет, то на площадь первого уровня.