Мои Белые Боги

Во взгляде Гриса появилась горечь. Осознание обреченности перед одним независящем от него событием, которое сотрет все их труды в прах. Люди вернутся в загоны, их будут дальше уродовать и подавать к столу. Сашу замутило.

– Давно вестники в Горыянцы?

Грис показал иллюзией одни сутки, потом нарисовал в воздухе число один. Знак выглядел, как перевернутый в правую сторону флажок. Потом десять флажков равнялись перевернутому вниз флажку. Объясняя так цифру за цифрой, получалось, что вестники попали в этот мир почти пять тысяч суток назад.

– Ты уверен, что у них есть те ….драгэти? Сильнее вас?

– Да. Один такой точно есть.

– Почему же Фиц до сих пор не позвали его?

– Придется делиться. Делиться нечем. Придется платить. Платить нечем. Мы живые, потому что Фиц жадные. Я захватил их кулькит, скоро увидишь, что это такое. Выгнал оттуда мориспен. В ответ Фиц напали на укрепление. Хотели припугнуть и быстро отступили, а сами отправляют в кулькит мориспен. Они прислали соглашение, кажется десятое по счету, но им нельзя верить. Они крадут наших людей, ищут, где спрятаны дети и никогда не остановятся. Я думаю, в кульките есть что-то особо ценное и Фицы хотят это по-тихому вернуть.

– А! Мы так летим грабить! – догадалась Саша.

– Ты против? – спросил Грис и улыбнулся, – если хочешь….

– Я этого ни за что не пропущу! – уверенно заявила Саша, – обокрасть людоедов – святое дело.

– Ты уже делала…это? – осторожно спросил Грис, направляя дракона к горам. Болота не заканчивались, болота огибали видневшиеся вдали горы.

– Однажды я украла мороженку. Мы с мамой и тетей Люсей поехали до Сочи на поезде, и в Саратове я выбежала, чтобы купить мороженое. Знаешь, так захотелось в жару холодного. Продавщица – странная женщина, мороженое главное положила на прилавок, я ей тысячу даю, а она: – Сейчас, сейчас, – и ускакала к другому окошку, а я смотрю поезд вот-вот тронется. Взяла мороженое и в поезд, а продавщица не сразу заметила, не гналась за мной. Представляешь, живет она сейчас в Саратове, и знать не знает, что я рассказываю о ней в Горыянце. Чуден мир. А поездом мы поехали из-за тети Люси, у нее денег не очень много, а нам хотелось втроем ехать.

Повисло небольшое молчание, и Грис повторил незнакомые слова, которые не поддались расшифровке даже с помощью чудесного чая: – Поезд, Саратов, тысяча, мороженое.

– Ну да, – пожала плечами Саша и тоже промолчала, чтобы вдруг открыть, что у нее на душе, – мы будем биться за человечество. Я чувствую в себе такую силу, такую решимость…не знаю, откуда они взялись. Я не просто так оказалась здесь. Не просто так меня выбрали. Мы будем биться…я буду биться до конца, Грис. Это теперь и моя война!