Мой адрес - Советский Союз! Том второй

Для начала хотя бы нужно записать полноценный магнитоальбом, чтобы уже можно было показать товар лицом. И записать на хорошую аппаратуру. Я не поленился, наведался в филармонию, и пообщался с руководителем коллектива Алексеем Михайловичем Царёвым. Тот сказал, что у них всё есть для записи, кроме многоканального магнитофона. В филармонии есть только «Тембр-2», переделанный в 4-канальный, но качество записи было так себе. В принципе, по его словам, битлы начинали на 2-дорожечных, потом перешли на 4-дорожечные, а с 1968 года писались уже на 8-дорожечных. Вот в идеале записаться бы на 8-дорожечном магнитофоне, но такой имеется вроде бы только на областном радио в единственном экземпляре.

— Не дадут на пару дней? — спросил я.

— Вряд ли.

— А если к ним заявиться и записаться в их студии?

— Н-не знаю, — пожал тот плечами. — У меня на радио знакомых нет.

— У меня тоже, — вздохнул я. — Но попытаться можно.

Радийщики занимали одно здание с телевизионщиками на Луначарского-212. С директором областного радио я решил не встречаться. Это было чревато долгими бюрократическими проволочками с оглядкой на партийные органы и вышестоящее начальство… Гораздо проще и быстрее работать с непосредственным исполнителем. В данном случае звукорежиссёром. На вахте удалось выяснить, как его звать, и номер телефона. Можно было позвонить с висящего тут же на стене по внутреннему номеру, что я с удовольствием и сделал.

— Осипов слушает, — буркнуло в трубке.

— Валерий Митрофанович? Добрый день! Вас беспокоит Евгений Покровский. Слышали о таком?

На том конце провода повисла пауза. Секунд десять спустя ответили:

— Вроде что-то слышал… Кажется, какой-то Покровский на нашем телевидении в сюжетах проходил. Боксёр, композитор… Не вы ли это часом?

— Часом я, — на моём лице непроизвольно появилась улыбка. — Могу я с вами пообщаться с глазу на глаз?

— А вы где?

— Я внизу, с вахты звоню.

— Тогда сейчас спущусь.

Осипов со своей блестевшей залысиной, пожелтевшими от табака усами и очках в роговой оправе выглядел лет на сорок с лишним.

— Пойдём на улицу выйдем, я выкурю дежурную папироску.

Вышли. Он достал из кармана пачку «Беломора».

— Будешь?

Как-то органично он перешёл на «ты», а я, уже вжившись в образ 22-летнего парня, такого панибратства позволить себе не мог.

— Нет, спасибо, не курю.

— Ах, да, спортсмен же…

Он постучал папиросой о поверхность пачки, сунул «беломорину» в рот, чиркнул спичкой, затянулся, выпустив в воздух струю сизого дыма.

— Ну, что у тебя стряслось? — наконец спросил он. — Зачем я тебе понадобился?

— Слышали про вокально-инструментальный ансамбль «Свердловчанка»? — ответил я вопросом на вопрос.

— Не припомню.

— А песни «Аист на крыше» и «Этот город», «Я не могу иначе»?

— Так их вроде как эта… как её… Полина Круглова исполняла по телевизору?

— Она и в «Свердловчанке» их исполняет. Кстати, мои песни, — скромно добавил я.

— А-а, понятно, — в глазах Осипова мелькнуло что-то похожее на уважение.

— Так вот «Свердловчанке» нужно записать магнитоальбом, а у них нет соответствующей аппаратуры. Вернее, многоканального магнитофона, который, по слухам, имеется у вас.

— Имеется, — кивнул тот, пыхнув папиросой и не выказав особого удивления. — Четырёхдорожечный TEAC A-4010 от японской компании «Tascam». Только я на руки не могу дать, вещь импортная, казённая, мне за неё потом всю жизнь расплачиваться.

— Так и не надо. Они сами к вам придут, вместе с инструментами. И вас не обидим. Хоть этим делом, — я оттопырил большой палец и мизинец, — в количестве ящика, хоть деньгами.

— Да вы что?! — Осипов посмотрел на меня, как на умалишённого. — Только концерта мне на рабочем месте не хватало. Хоть студия и звукоизолированная, но целый ансамбль… Писался у меня как-то дуэт, но они пришли с акустическими гитарами.

— Можно в выходные, когда начальства на работе не бывает. В воскресенье, например.

— В воскресенье с утра ведущий приходит на новости. Потом, правда, до утра понедельника никто не появляется, я сижу или мой сменщик до вечера, следим, чтобы приёмник работал без сбоев. Но тот же директор, случается, заходит. Живёт он рядом, а дома ему с женой скучно, уйдёт типа погулять — а сам к нам. Проверяет, вроде как… Да и вахтёр может проболтаться. Разве что чекушку ему налить… Нет, опасно.

Он покачал головой и выбросил окурок в стоявшую рядом урну.

— И что же делать? Вся надежда была на вас.

Осипов задумчиво поглядел вдаль, в сторону устремившейся в небо, как готовый к взлёту космический корабль, телевышки.

— Одного дня хватит для записи? — наконец спросил он.

— Думаю, если постараться, то да.

Правда, подумал я, выдержат ли голосовые связки Полины. Но это уже другой вопрос.

— В это воскресенье мой сменщик дежурит. Я могу попробовать взять магнитофон на один день домой, вроде как показать знакомому мастеру, сказать, что что-то внутри заедает. А сам к вам… У вас помещение-то есть с нормальной звукоизоляцией?

— Должно быть, думаю, в целой филармонии можно найти.