Могущество

Очень похоже на то. Такое чувство, будто во мне вулкан, изливающий лаву по венам.

Отлично. Я доберусь до Черной горы не многим лучше, чем ходячий труп. Если умру на пороге, клянусь, вернусь, чтобы преследовать достопочтенных в виде злобного духа.

Но сейчас, похоже, мне больше нечего делать, кроме как закрыть глаза и отдохнуть, чтобы попытаться восстановить силы. Я наклоняюсь вперед и опускаю голову, пытаясь принять удобное положение.

На этот раз сон приходит на удивление легко, и я погружаюсь в дремоту…

Глава 11

Кайм

Мне снова снится сон.

Как всегда, я возвращаюсь в то место, где нет красок, нет звуков, где всегда встречаю его.

Мои шаги скрипят по серебристой, освещенной луной тропинке, усыпанной идеально ограненными речными камнями.

Но никаких звуков не слышно.

В этом месте мое тело обретает целостность. Мучительная боль от яда дракона прошла, и я чувствую себя намного легче.

Я чувствую силу.

Снова ощущаю свои руки.

Опускаю взгляд…

И замираю на месте.

Мои руки… они невредимы, но сильно изменились.

Они полностью черные. Кожа, которая была бледной, как алебастр, превратилась в чистый обсидиан, как будто ее окунули в чан с черными чернилами. Чернота исчезает на запястьях, сливаясь с извилистыми татуировками на руках, которые уже начали проступать.

Что это значит?

В шоке я оглядываюсь по сторонам, всматриваясь в серебристые деревья, в поисках хоть какого— нибудь намека на его присутствие.

Мрачного ублюдка не видно. Нет никого, кто мог бы объяснить мне смысл этой странности. Как всегда, я остаюсь один на один с бесконечной загадкой, на которую нет ни одного ответа.

Мне надоело искать ответы.

— Где ты? — требую я, и мой голос гулко разносится по беззвучному лесу. — Почему ты не показываешься?

Я жду.

Предсказуемо, он не появляется.

Но здесь есть кто— то еще. Я чувствую это.

Как… как это возможно?

Я чувствую ее.

В конце концов, это сон. В реальности же я заключен в когтях дракона, ослабленный и озлобленный.

Должно быть, это какая— то проекция. Логично, что я должен найти то, чего желаю больше всего, в своих снах.

Амали.

Как я могу сопротивляться ей, даже если сейчас она всего лишь плод моего воображения?

— Ты, — бормочу я, срывая слово с языка, наслаждаясь его звучанием и силой. Ведь только я мог назвать ее так, чтобы это прозвучало так нежно. — Ты здесь.

Я вглядываюсь в безмолвные деревья, отчаянно ища хоть какие— то признаки ее присутствия. Мысли о темной фигуре, которую ищу, исчезают из моего сознания.

Все, о чем я жажду, — это она.

— Где ты, Амали?

Она лишь плод моих фантазий, воплощение моей тоски, или же она реальна?

— Я здесь. Ты реален, Кайм, или ты мне только снишься?

Теплое, мимолетное ощущение скользит по моей шее, принимая форму ее тонких рук. Пальцы проводят по моим плечам, рукам, груди, когда она обнимает меня сзади.

До меня доходит, что на мне нет ничего похожего на приличную одежду. Только пара свободных черных брюк, больше ничего.

Мгновенно я становлюсь твердым, как камень. Должно быть, это она. Только настоящая Амали могла так на меня подействовать.

— Я здесь. Я настоящая. — Пытаюсь дотянуться до нее, но мои обсидиановые руки ничего не чувствуют. Ощущаю лишь легкое теплое воздействие.

— Как это вообще возможно? Почему я вижу тебя во сне, и как ты можешь быть настолько реальным? Это не реальный мир. Это…

— Это место я посещал в своих снах, сколько себя помню, — мягко отвечаю я, пытаясь ее успокоить. — Ты в моих снах, Амали. Я тоже не знаю, как это возможно.

— Как и все остальное, что происходит с тобой. Я чувствую, что однажды все это обретет смысл, и надеюсь, что этот день наступит очень скоро. — Она тихонько хихикает. — Значит, ты не просто Кайм из моих снов. Я действительно разговариваю с тобой прямо сейчас.

— Да.

— Я надеюсь на это. Очень надеюсь. — Какое— то чувство тревоги передается от нее. — Что это с твоими руками, Кайм? Что с тобой случилось?

Колеблюсь. Ей не нужно знать, что достопочтенные сделали со мной там, на Побережье Костей. Не нужно знать, что они отрубили мне обе руки у запястий. — Не знаю, — говорю я, и это правда.

Опускаю взгляд. Даже мои ногти — чистый обсидиан, слегка заостренные на концах, как человекоподобные когти. Они мерцают в бледном, холодном свете.

— Ты меняешься.

— Во мне ничего не изменилось, — хрипло отвечаю я. — Не для тебя. Как бы странно ни выглядел, это все равно я, даже в твоих снах, Амали. Для тебя я всегда буду прежним. Тебе не стоит меня бояться, никогда.

— Я знаю это. — Ее теплые, невидимые руки возвращаются на мои плечи. Что— то горячее прижимается к моему уху, к моей щеке. Что— то мягкое и нежное касается моих губ.

Невидимый поцелуй.

Приятная дрожь пронизывает меня, и я пытаюсь поцеловать ее в ответ.

Только это невозможно. Она недоступна для меня.

Мое возбуждение разгорелось в бушующее адское пламя. Мне нужно срочно удовлетворить свою похоть. Она так нужна мне.

Но почему она здесь, в моих снах, в этой бледной, холодной, лишенной красок земле, где нет никаких признаков жизни, кроме моего собственного проклятого тела?

Она?..