Могучая крепость (ЛП)

— Это было хуже, чем наблюдать за Гвилимом, — сказал император, качая головой. — Все эти люди — с обеих сторон. Все эти смерти.

— И Брайан, — тихо сказал Мерлин, и Кайлеб кивнул, прикрыв глаза.

— И Брайан, — прошептал он.

Мерлин сделал то, чего никогда раньше не делал. Он протянул руки, положив по одной на плечи Кайлеба, а затем заключил императора Черис в крепкие объятия. Он держал его там, в то время как Кайлеб позволил своему лицу — по крайней мере, на мгновение — прижаться к плечу своего оруженосца.

Мерлин почувствовал, как его собственные глаза загорелись, когда композиты, из которых они состояли, точно имитировали реакцию своих оригиналов из плоти и крови.

Битва в Заливе Таро должна была потерпеть неудачу в сравнении с Заливом Даркос или Скальным Плёсом. Он это знал. Чего ни он, ни Кайлеб ещё не знали, даже имея доступ к дистанционным датчикам Сыча, так это того, насколько ужасной окажется конечная цена.

Двадцать пять галеонов Острова Замка́ были нещадно размолочены. Одиннадцать из них превратились в разбитые почти в дребезги обломки. Три из одиннадцати были полностью разрушены, а двенадцатый корабль, КЕВ «Каменный Холм», сгорел до ватерлинии, а затем взорвался. Мерлин не был уверен, как это произошло, но подозревал, что корабль был преднамеренно подожжён одним из абордажников Церкви. Он надеялся, что ошибался, и не только из-за степени фанатизма, который представлял бы собой акт самосожжения.

Восемь галеонов Доминика Стейнейра отделались лишь незначительными повреждениями или даже полностью не пострадали, но были ещё остальные семнадцать черисийских кораблей, участвовавших в сражении, которые понесли более трёх тысяч потерь — четыреста из них только на борту «Каменного Холма», когда он взорвался. Это составляло почти треть от общего числа потерь, и из этого числа половина была уже мертва, а многие раненые ещё только готовились умереть.

Так же как и Верховный Адмирал Брайан Остров Замка́, погибший в последнем, яростном абордаже КБВ «Крестовый Поход».

И всё же, какими бы ужасными ни были потери Черис, потери Корнилиса Харпара были ещё хуже. Из семидесяти четырёх кораблей Флота Божьего спаслись только девять. Тридцать пять невооружённых галеонов Имперского Харчонгского Флота были захвачены вместе с шестью вооружёнными галеонами… Пять из которых сдались простым шхунам, причём три — без единого выстрела. Оставшейся части флота Харпара удалось спастись, главным образом потому, что не было достаточного количества черисийских кораблей с неповреждённым рангоутом, чтобы преследовать их, и только горстка этих беглецов всё ещё хотела попасть в Деснейр. Остальные бежали обратно тем же путём, которым пришли.

Захваченные трофеи должны были стать огромным — и долгожданным — дополнением к мощи Черисийского Флота, и их потеря нанесла серьёзный удар по планам «Группы Четырёх». Мерлин понятия не имел, как отреагирует «Группа Четырёх», но он не ожидал, что Жаспер Клинтан станет менее фанатичным перед лицом этого нового поражения. И, несмотря на потери Церкви, Храм всё ещё мог оправиться от поражения. Вопрос заключался в том, есть ли у его лидеров ещё воля к этому или нет.

«На самом деле, — подумал он, — я думаю, что это всё-таки неправильный вопрос. Правильный вопрос, вероятно, заключается в том, видят ли они какой-либо вариант, кроме как перестроиться и попробовать снова».

— Крепость Черис — это деревянные борта её флота, — тихо процитировал Кайлеб. Он выпрямился, отступив из объятий Мерлина, положив свои руки в перчатках на плечи сейджина. — Старый Жан имел на это право, но он никогда не упоминал о крови внутри этих стен.

— Нет, об этом он не упоминал, — согласился Мерлин. — Но дело не в самих стенах, Кайлеб. И дело не в крови внутри них, а в людях внутри них. Это такие люди, как Брайан и Доминик. Как капитан Бейкир и Данкин Аэрли. Как Гектор. — Он покачал головой. — Кайлеб, они точно знали, что делают… и они всё равно это сделали. Они пошли на эту резню, потому что считали это своим долгом.

— Долг! — с горечью повторил Кайлеб. — Мне больно — до смерти больно — видеть, как люди умирают за «долг», Мерлин!

— Конечно, тебе больно. — Мерлин грустно улыбнулся, протягивая руку, чтобы обхватить голову Кайлеба ладонями. — Это потому, что тебе не всё равно. Но попробуй угадать для меня вот что, Кайлеб Армак. Что было бы, если бы ты не был здесь, в Чизхольме, а вместо этого, был бы на шканцах одного из тех галеонов?

— Конечно, я бы так и сделал! Это был бы…

Кайлеб замолк, и Мерлин кивнул.