Могучая крепость (ЛП)

Рохсейл не возражал против того, чтобы выплачивать людям их жалованье… когда-нибудь. Но с деньгами всегда было туго. Иногда приходилось принимать решения о том, куда потратить ограниченные средства, а морякам на борту боевого корабля не на что было тратить деньги, что делало невыплату им до окончания срока службы разумным способом сэкономить скудные средства. Конечно, иногда они не могли быть выплачены сразу после того, как команда списывалась с корабля, но всегда находились брокеры, готовые выкупить их задержанную заработную плату за примерно двадцатипроцентную комиссию. А уж если человек погибал в море — что случалось довольно часто — Флоту не нужно было никому платить, не так ли? Но не по словам Тирска!

Даже без безумия пожизненных пенсий для вдов и сирот, требование немедленной выплаты заработной платы семье мужчины со временем сыграло бы злую шутку с финансами Флота. Мать-Церковь могла бы себе это позволить, но у королевства Долар не было никакой возможности продолжать эту практику после того, как еретики были разгромлены. И кого в конечном итоге обвинят и возненавидят обычные отбросы с нижних палуб, когда от этого придётся отказаться? Не графа Тирска, это уж точно! Нет, разгребать беспорядок придётся герцогу Торасту, и им повезёт, если в процессе они смогут избежать мятежей.

«И когда это произойдёт, то то, как Тирск подрезал яйца флотской дисциплине, тоже ни на йоту не поможет, — мрачно подумал Рохсейл. — Плеть не может сделать плохого моряка хорошим, но она может сделать хорошего моряка плохим, в самом же деле! Плеть — это всё, что большинство из них действительно понимают! То, как Тирск подлизывается к ним, оставит всех нас ещё глубже в дерьме, когда придёт время убирать за ним».

Но сейчас было не время ссориться с человеком, которого викарий Аллайн и викарий Жаспер выбрали командовать Доларским Флотом. Это время наступит, как только станут очевидны катастрофические последствия более диковинной политики Тирска, и Рохсейл с нетерпением ждал этого дня возмездия. Тем временем, однако, предстояло вести войну, и каким бы безумным во многих отношениях ни был граф Тирск, по крайней мере, он понимал, что нужно сделать, чтобы эта война была выиграна.

«Великий Викарий Марис» подскочил на волне, выпустив ещё один бортовой залп в этот дым, и Рохсейл тонко улыбнулся, представив, что этот поток железа, должно быть, делает со своей целью.

«Хотел бы я увидеть эту чёртову хрень, — признался он себе. — Хорошо хоть, я вижу мачты, а остальная часть этого чёртова корабля должна быть где-то под ними!»

Он фыркнул от резкого веселья, порождённого этой мыслью, и преодолел остаток пути по трапу на полуют. Оттуда он был бы более заметен, но, возможно, он действительно смог бы увидеть что-то с наветренной стороны.

* * *

С воем прилетел новый доларский бортовой залп. Этот залп был лучше нацелен, и Айвейн Хэрис увидел, как ядро пробило насквозь фальшборт миделя. Щепки разбитой обшивки, некоторые длиной в три фута и более, со свистом разлетелись по палубе, а клочья разорванной парусины дико захлопали, когда ядро пробило туго скрученные гамаки, стоявшие стоймя и натянутые между стойками на фальшборте. Двое мужчин упали около карронады номер пять. Один из них безвольно упал на посыпанную песком палубу, разбрызгивая капли крови, а другой закричал, схватившись за зазубренный осколок, торчащий из его правого плеча. Кто-то оттащил раненого, и два человека из батареи правого борта — по одному от шестой и восьмой карронад — быстро прибежали на замену раненым.

Капитан впитал в себя все эти детали, а также отметил свежие дыры, появившиеся в его фор-марселе, и кусок вант, развевающийся на ветру, потому что их срезало очередным ядром. Но он воспринимал это лишь уголком своего мозга; всё остальное его внимание было сосредоточено на третьем корабле в доларской линии. Теперь он был почти прямо напротив «Щита» и не более чем в пятидесяти ярдах. Он подождал ещё мгновение, а затем его меч рубанул вниз.

— Огонь!

* * *

«Щит» выстрелил на перекате вниз.

На самом деле, оценка дальности стрельбы капитана Айвейна была немного ошибочной; фактическое расстояние до «Великого Викария Мариса» составляло всего сорок ярдов, и лавина огня, вылетевшая со «Щита», обрушилась на корабль Рохсейла с разрушительной эффективностью. Несмотря на то, что «Великий Викарий Марис» был специально спроектирован и построен как боевой корабль, его шпангоуты и стрингеры были не такими прочными, как у «Щита», и тридцатифунтовое черисийское ядро пробило их насквозь с презрительной лёгкостью, разлетевшись по пушечной палубе доларца веером осколков.