Могилы, которые я раскапываю

– Дэнни, – Элейн сделала попытку улыбнуться, – неужели вы настолько наивны? Элен ведь наверняка рассказала вам, почему ее отец оставил такое завещание.

– Несколько лет вы работали помощником мистера Ричмонда. Элен предполагает, что вас связывали не только деловые отношения.

– Она не ошибается, – безжизненно ответила Элейн. – У него был летний домик в Роклен-Каунти, мы там вдвоем проводили уик-энды. Мы были уверены, что об этом не знает никто, но Дюваль пронюхал в один из своих визитов в Нью-Йорк. Он установил в нашем домике камеру и делал снимки на инфракрасную пленку.

– И в чем смысл для этого достойного джентльмена шантажировать вас? – поинтересовался я. – Ведь старик Ричмонд умер восемь месяцев назад.

– Вы знаете условия его завещания. – Элейн вздохнула. – Элен наймет целую армию адвокатов, если в конце года выяснится, что она должна передать акции компании мне. Можете представить, что произойдет, если она предъявит эти фотографии в суде. Мои снимки будут красоваться во всех газетах.

– Дело, если я правильно понял, выглядит так: если я достану компрометирующие вас негативы, то вы откажетесь подтвердить алиби Дюваля, так?

– Примерно, – ответила она. – Но лучше соблюсти все формальности: заключить договор, чтобы я могла выплатить вам гонорар. Я знаю, как надо поступать в подобных случаях.

– Чтобы репутация Элейн Керзон осталась незапятнанной… – Я с улыбкой посмотрел на нее. – Что ж, хорошо, за деньги я всегда в вашем распоряжении. Тысяча долларов в задаток и еще четыре, когда я принесу вам фотографии.

– Вы не находите, что вы слишком дорогой детектив, Дэнни?

– С гением не следует торговаться, дорогая, – скромно заметил я. – Как вы думаете, где Дюваль может хранить снимки? Здесь, в Майами?

– Да. – Она кивнула. – Главная студия у него здесь. В Нью-Йорке у Дюваля лишь небольшой офис, он проводит там два-три месяца в году, главным образом для того, чтобы получать заказы. Думаю, что фотографии хранятся где-то здесь. Он прекрасно знает, что, если со мной дело не выгорит, он всегда сможет продать эти снимки Элен Ричмонд. Он действует наверняка, Дэнни. Его позиция беспроигрышна.

– Понятно, – протянул я. – Еще один вопрос. Вы не встречали в обществе Дюваля неких Хэла и Чарли? Хэл – элегантный малый с хорошими манерами; Чарли – гориллоподобный детина без мочки на левом ухе.

– Да, конечно, – спокойно ответила Элейн. – Это Хэл Стоун и Чарли Блер. Деловые партнеры Клода. Во всяком случае, он так их представляет.

– Спасибо, – поблагодарил я. – Вам осталось лишь выписать чек на тысячу долларов, и я могу собираться в дорогу.

– Вы очень спешите? – небрежно поинтересовалась она.

– А вы можете предложить еще что-то интересное?

Она лениво улыбнулась:

– Я же сказала, что ошиблась в вас. Поэтому будет справедливым, если я докажу вам, что и вы недооценили меня.

– В чем же?

– В отношении секса. Вы считаете меня бесполым существом. Кроме того, вам почему-то не понравились форма и величина моего бюста.

– Ну что ж, я предпочитаю проверять все на деле. Я всегда придерживался такой точки зрения и не буду от нее отрекаться сейчас.

Элейн неторопливо поднялась с кушетки, подошла к окну и опустила жалюзи. Гостиная погрузилась в полумрак. Так же неторопливо она вернулась к кушетке и склонилась надо мной.

Уже вечерело, когда я вернулся в свой номер. Ощущал я себя, как боксер-тяжеловес после пятнадцатираундового боя с чемпионом мира. Я принял душ и заказал бутылку виски.

Устроившись в кресле, я потягивал виски, хмуро уставившись в стену.

Примерно через час стук в дверь оторвал меня от этого увлекательного занятия. Я открыл дверь, и в комнате сразу стало тесно: всю ее заполнил любезный Доминик Людд.

– Какая удача! – вскричал он, устремляясь прямиком к бутылке. – Вы такой гостеприимный, Дэнни! У меня не было и капли во рту с тех пор…

– …как вы покинули бар внизу? – закончил я за него.

– Выпивка – это моя страсть, приятель, – весело сообщил Доминик. – Когда-нибудь я изобрету миниатюрный самогонный аппарат и наживу на этом гигантское состояние.

– Ну а что вы принесли мне взамен моих пятидесяти долларов? – спросил я, не питая на этот счет никаких надежд.

– Я попытался проследить прошлое этой бедной крошки. Я имею в виду Элиш Хоуп. Вы знали, что она жила здесь, в Майами?

– Ну так что?

– Боюсь, совсем немного, Дэнни. – Он поудобнее устроился в кресле напротив меня. – В пансионате, где она жила, о ней почти ничего не знают. Элиш вела уединенный образ жизни. Говорят, она была манекенщицей. Поправьте меня, если я ошибаюсь.

– Да, это я уже слышал, – подтвердил я.

– Однако ее имени нет ни в одном из здешних агентств. Я исколесил весь город, малыш, несмотря на жару. – На его лице появилось мученическое выражение.

– Может, она работала манекенщицей по ночам на частных сборищах? Или что-то в этом роде? – высказал я предположение.

– Сомневаюсь. – Доминик решительно покачал головой. – У меня есть друзья, которые… э… хорошо знакомы с делами такого рода. Ни один из них о ней ничего не слышал.

– Ну а что насчет других персонажей?