Могилы, которые я раскапываю

– Я видела, как уходили девушки, поэтому прошла к кабинету управляющего и встретила там Элен, – нетерпеливо объяснила она. – Та хотела удостовериться, что все девушки покинули театр, прежде чем начать разговор со мной. Поэтому мы вместе направились к костюмерным. Теперь вы удовлетворены?

– Нет, – ответил я.

– Ну хорошо. С меня достаточно. И если вы, мистер Бойд, не избавите меня от своего общества в течение десяти секунд, я позову на помощь, и вас уведут силой.

– В таком случае у меня появится возможность пообщаться с полицией, – я обезоруживающе улыбнулся. – Я расскажу лейтенанту Райду о странном завещании старика Ричмонда и сообщу о свидетеле, который видел, как Дюваль выскользнул из номера Элиш Хоуп.

– Вы что, пытаетесь меня шантажировать? – тихо спросила она.

– Разумеется! – Я кивнул. – Чего не сделаешь ради истины. У вас есть выбор: рассказать все мне или полиции. Выбирайте.

Элейн спокойно приподнялась в шезлонге, подобрала полотенце и темные очки.

– Солнечных ванн на сегодня достаточно, – сказала она. – Думаю, теперь самое время выпить рюмочку. Вы не составите мне компанию, мистер Бойд?

– С удовольствием!

– Вы не будете возражать, если мы это сделаем в моем номере? – предложила Элейн безразличным тоном.

– У шантажа есть одна хорошая сторона, – отозвался я с улыбкой. – Он предполагает весьма приятное времяпрепровождение.

Глава 8

Мы поднялись в ее номер, оказавшийся очень похожим на номер Элен Ричмонд, – шикарные апартаменты с отдельной гостиной и спальней и с таким же столиком-баром, правда, бутылок в номере Элейн Керзон было побольше.

– У меня язык не поворачивается называть шантажиста «мистером Бойдом», – спокойно заметила Элейн. – Вас зовут Дэнни, не так ли?

– Совершенно верно, – согласился я. – Я тоже предпочитаю называть свои жертвы по именам. В Манхэттене меня иногда так и зовут – «милый шантажист».

– Почему бы вам не заняться коктейлями, пока я переоденусь? – спросила она.

– И наденете что-то другое?

– Конечно, – непонимающе ответила Элейн.

– В этом истинный трагизм ситуации, – мрачно пояснил я.

Она скрылась в спальне, а я подошел к бару и начал сооружать коктейли. Услышав шум душа, я решил не ждать и выпил порцию джина с тоником. Элейн вернулась в гостиную, когда я наливал себе вторую. На ней был белый бархатный халат, туго перетянутый в талии. На кармане выткана русалка с совершенно неуместным хвостом. Три нижние пуговицы Элейн забыла застегнуть, и при ходьбе халат то и дело распахивался, обнажая бедра великолепной формы.

– Спасибо. – Она забрала у меня стакан и села на кушетку. – А что у вас?

– Джин с тоником, – ответил я задумчиво, внимательно следя за тем, как она беззаботно закидывает ногу на ногу, давая мне возможность как следует изучить ее округлые бедра.

– А мне казалось, что вы пьете только виски с джином без льда и тоника. Но, видимо, я плохо разбираюсь в мужчинах вашего типа.

Я пересел на кушетку и подвинулся к Элейн; бедра оказались соблазнительнее, чем я предполагал.

Ее темные глаза внимательно изучали мое лицо, словно пытались найти в нем щель, куда можно бросить монетку.

– Вы оказались не так глупы, как я полагала, – медленно протянула она. – Прошу прощения.

– Прощаю, – великодушно обронил я, – но в данный момент это ничего вам не даст. Так как насчет Дюваля и акций «Русалки»?

– Мне в голову пришла интересная мысль, – медленно проговорила она. – Будь я поумнее, Дэнни, то наняла бы частного детектива, как сделала это Элен. Очень хорошего детектива.

– Зачем?

– Но, мне кажется, вы не захотите работать одновременно на двух клиенток. – Она едва слышно вздохнула. – Это ведь наверняка несовместимо с вашими моральными принципами.

– С моими принципами? – с недоумением повторил я. – Моя мораль совмещается с чем угодно. Ради денег я привык жертвовать всем… то есть почти всем.

Наманикюренный пальчик нетерпеливо забарабанил по округлому колену, тогда как темные глаза прикидывали, какую выгоду принесут ей следующие три монетки, после того как я с готовностью проглотил первую.

– То, что я сейчас скажу, Дэнни, должно остаться строго между нами, – тихо заговорила она. – Иначе я просто откажусь от своих слов.

– Договорились.

– Меня шантажируют.

– И какую требуют сумму?

– Речь идет о большом проценте, в случае если я когда-либо получу акции. – Голос Элейн дрогнул. – А кроме денег, есть и кое-что еще, к примеру алиби.

– То есть это Дюваль?

– Кто же еще?

– Так, значит, его алиби действительно подстроено?

– Он позвонил мне после вашего разговора с ним и сказал, что вы наверняка станете расспрашивать меня. Поэтому будет лучше, чтобы я дала правильные ответы…

– И вы дали такие ответы.

Элейн провела рукой по густым черным волосам.

– Вы должны понять меня, Дэнни. Я не могу отказаться подтвердить его алиби, иначе он опозорит меня.

– Понятно. Но чем он смог вас так запугать?

– Фотографиями, – ответила она глухо.

– Фотографиями? Как банально!

– Дюваль – профессиональный фотограф. – В ее голосе звучала горечь. – Он настоящий мастер своего дела.

– Значит, вы боитесь за свою репутацию? – спросил я с сомнением.